– Что ты хочешь этим сказать? – растерянно моргает Лена.
Да ты издеваешься!!! И правда – что бы это могло означать?! Вот ведь какая загадка!
– Я подаю на развод.
В номере становится так тихо, что я слышу не только трели соловья, но и стрекот сверчков.
– Вот так, значит, да? – Лена встает с кровати и угрожающе двигается на меня.
Я напрягаюсь. С учетом ее истерик, ждать можно чего угодно. Криков, слез. Еще хуже – если она бросится царапать мне лицо. Нет, за свою физиономию я не боюсь, – просто женщин я не бью, и вряд ли смогу быстро привести ее в чувство.
– Это мое последнее слово, – говорю спокойным тоном, словно пытаюсь угомонить разбушевавшуюся кобылку.
Лена подходит ко мне вплотную, я мысленно считаю до десяти и жду бури. Но вместо этого Лена как-то странно улыбается.
– Хорошо, – в ее голосе звучит угроза. – Как скажешь. Мой адвокат свяжется с тобой.
– Не сомневаюсь.
Жена – теперь уже без пяти минут бывшая – выходит из номера, хлопнув дверью, и лишь после этого я, выдохнув, прислоняюсь к стене. Все кончено. Даже не верится! Столько времени я не решался разрубить этот узел – и вот оно. Самый неприятный период в моей жизни превратился в пройденный этап. Странно, но меня не покидает предчувствие, что так просто я из этой истории не выпутаюсь. Хотя… Что я, баба, в конце-то концов? Верить предчувствиям, суевериям, интуиции и прочей космической херне? Нет. Надо просто идти дальше.
Скромный ужин в блаженном одиночестве, мягкая кровать и свежий воздух – впервые вечер доставляет мне удовольствие. Я погружаюсь в сон, однако едва за окном начинает светлеть, как телефон разражается трелью. Мама. В шесть часов утра. Даже гадать не надо, зачем она звонит.
– Марк! – она произносит только мое имя, но этого вполне хватает, чтобы я прочувствовал все оттенки упреков и негодования.
– И тебе доброе утро, мам, – хрипло отвечаю в трубку, прикрыв глаза.
– Ты бросил Лену! Ты что?! Как ты мог?! Девочка так переживает… Приехала к нам, бледная… Плачет, дрожит, мы с трудом ее успокоили. В тебе есть хоть что-то человеческое?!
– Это не обсуждается.
– О нет, еще как обсуждается! Я думала, что воспитала приличного мужчину. Достойного, ответственного… Боже, что я скажу Лениным родителям, как посмотрю им в глаза? Я-то всегда думала, что краснеть мне придется за Яна, и уж никак не ожидала…