Авка рассказывал с удовольствием. Эту историю он слышал много раз, знал ее во всех подробностях. А говорить он, как нам известно, умел. И Звенка теперь слушала почти не дыша.
– Император поглядел на толстого тамбур-полковника Тыквокваса и говорит:
"Подождите вы с церемониями. Лучше скажите, почему это у вас вон тот мальчик с барабаном плачет?"
Тыквоквас был большой трус. Он все время боялся, что его выгонят с должности за пьянство. Тут он затрясся и давай оправдываться:
"Ваше императорское величество, этот скверный мальчишка чуть не опоздал на парад, бежал изо всех сил и поэтому в таком безобразном виде. Простите. Мы не успели принять меры. Поверьте, государь, он будет примерно наказан!"
А император, он был неплохой дядька, нахмурился и спрашивает:
"За что же, полковник, вы хотите его наказывать? Он же бежал, чтобы успеть в строй и выполнить свой долг! Сразу видно, как торопился, даже ногу поранил. Вы, господин Тыквоквас, наверно, не помните, как это больно, когда в детстве разбиваешь коленку?"
Тамбур-полковник совсем обалдел от страха:
"Так точно, никак нет, ваше императорское величество. То есть так точно, никак да. То есть…"
И тут рядом с императором оказалась принцесса. У нее были веснушки и решительный характер. Она сказала:
«Мальчик. Иди сюда. Пойдем со мной. – И повела Бустика в карету. Там она велела ему засучить штанину, смазала содранное место какой-то щипучей туалетной водой (у принцесс ведь всегда много такого с собой), а между делом выспросила про все, что с ним случилось. Потом перевязала колено своим платком. – Ну вот, теперь все в порядке. А полковника не бойся, он тебе ничего не сделает».
Бустик посопел, вытер слезы и говорит:
"Спасибо, ваше высочество. Только из барабанщиков меня все равно прогонят".
"Почему?"
"Видите, что случилось с брюками… Красное пятно теперь до конца все равно не отстирать, дыру незаметно не зашить, а на новые штаны денег дома нет. Мы ведь должны покупать форму за свои деньги…
Тогда принцесса высунулась в окошко кареты и велела:
"Полковник, подойдите сюда! Повелеваю, чтобы отныне у всех барабанщиков на левом колене была красная заплата. В память о храбром поступке барабанщика Бустика!"
Тыквоквас, конечно, глаза выкатил и:
"Слушаюсь, ваше императорское высочество!"
– А император? – спросила Звенка.