Джошуа Ферралу случалось рисковать, но он никогда не совершал ничего глупого или безрассудного.
Вот и сейчас, когда он шел себе неспешно среди деревьев, глаза его не знали покоя. Лист ли шелохнулся, веточка ли вздрогнула – все подмечал его острый глаз.
Всегда есть возможность столкнуться с медведем, дикой кошкой или росомахой. Но он знал, что эти звери почти никогда не нападают на человека, если он не будет трогать их, и Джошуа всегда был готов уступить им дорогу.
Именно поэтому, когда он обогнул полосу бурелома и увидел кустарник, покрытый спелыми красными ягодами и сотрясаемый кем-то невидимым, он тут же остановился.
«Не медведь, – подумал он про себя, внимательно приглядевшись. – Слишком маленький. Может быть, енот. Наверное, он не будет возражать, если я наберу немного ягод для Уайры».
Он бесшумно скользнул вперед, взяв на всякий случай копье наизготовку. Острием копья он мягко отодвинул ветки кустарника. Глаза его широко раскрылись от удивления.
Не медведь и не енот. Ребенок.
Где-то между двумя и тремя годами, решил он. Пухленький, здоровенький и голенький, словно только что родился. Он весь вымазался в грязи и ягодах, и казалось, его совершенно не беспокоит, что он абсолютно один оказался в самой глухомани.
Ребенок увидел Джошуа, перестал жадно обрывать ягоды и уставился на него круглыми, любопытными, начисто лишенными страха глазами. Джошуа подошел поближе и встал на колени, чтобы получше рассмотреть измазанное ягодами личико.
– Ну, чтоб я так жил! – прошептал он наполовину про себя. – Откуда ты взялся здесь, дружочек?
Услышав его голос, ребенок улыбнулся и протянул ему кулачок, полный давленных ягод, из которого падал яркий сок.
– Очень мило с твоей стороны, – улыбнулся в ответ Джошуа. – Я вижу, тебе хорошо здесь живется.
Он огляделся. Между двумя большими кустами ягодника лежала куча сухих листьев, которая, как догадался Джошуа, появилась здесь не сама по себе. И несколько листьев, застрявших в густой копне соломенных волос ребенка, показали, что листья эти – его постель. Джошуа озадаченно покачал головой. Хотя этот мальчик провел прохладную осеннюю ночь совершенно нагим, что было очевидно, больным он не казался. Но сам ли он собрал листья? И был ли он уже голеньким, когда попал сюда? И, в конце концов, как он попал сюда?