— Агенты службы безопасности не смогли подобраться ближе одного метра, но последние метки не изменились с прошлого полугодия, — толкователь Фолэнт, неестественно беловолосый румяный мужчина, с готовностью заглянул в тонкую папку, лежащую перед ним на столе.
— Опасаться нечего. Не пойму, что вы дрожите, как кислые медузы. Пятно застыло в первый же год после взрыва. — Рыжеватый Юинг, откинулся в кресле, тон его всегда звучал резко и хрипло.
Говорили, что все Юнги, проводя детство на продуваемом холодными ветрами острове, получают такую фамильную особенность. Точно моряки, грубеющие в долгих походах по морю. От толкователя Юинга и пахло всегда чем-то терпким, солёным. Среди членов Совета он смотрелся немного чужеродно, не походя на адепта Ковенанта Разума и тем более на представителя древнего аристократического рода. Он любил громко говорить, прямо выражая мысли, и не чурался использовать крепкое слово.
— Десять лет мы не имеем точных сведений.
Сидящий рядом Талес чуть отклонился в сторону, не вынося шума и грубости. Юинг смерил коллегу презрительным взглядом, пролаял с нескрываемой насмешкой.
— Так плывите туда и сами исследуйте!
— Я?! — Талес отпрянул дальше, как будто Юинг собирался схватить его и запихнуть в лодку немедленно. — Почему я? Разве у нас мало учёных? — От возмущения у него затряслось лицо.
Надд молчал. Из всех членов Совета он больше всех походил на ментала — постоянно был задумчив, высказывался редко, но по существу. Казалось, никакие события не способны вызвать эмоции на бледном узком лице.
— Вы верно заметили, Талес, десять лет. — Верховный толкователь отвернулся от окна, оглядел присутствующих, пробежался глазами по изящной резьбе на деревянных панелях, по дорогой тёмно-синей обивке мебели — зал Совета представлял собой сочетание изысканности и строгости старого стиля.
Талес вжался в кресло, предчувствуя словесные уколы, которыми нередко сопровождались разговоры об аномалии возле столицы. И Делвин не отказал себе в удовольствии ударить. С холодным спокойствием и мнимой доброжелательностью. Он намеренно выделил голосом имя, произносимое среди правящих семей с неохотой и сдержанной ненавистью.
— Все в королевстве помнят, кто виновен в распространении заразы креаторов и гибели сильнейших магов. Фрост Талес затеял грязную игру, обманув Совет. И вот последствия. — Широким жестом Брум указал на вид за окном.