Я сказал, «к лучшему»?
Все-таки военным в большой степени
присущ консерватизм. Такой вывод делал любой человек, попавший на
территорию института. Он располагался в бывшей военной базе в
Подмосковье. Окрашенные в темно-зеленый цвет стены домов,
заасфальтированный плац, колонна елок вдоль дороги. Если не считать
портрета Президента в кабинете полковника Сергачева, моего нового
начальника, и трехцветного флага, никаких признаков современности
видно не было. Можно подумать, на дворе не двадцать первый век, а
семидесятые года прошлого — настолько все походило на советский
военный городок из старого кинофильма.
Сопровождающим оказался все тот же
Моисей Львович Коробков, всю дорогу допытывавшийся насчет причин,
побудивших меня пойти к военным: он пугал ранней гибелью в желудке
чужака и убеждал, что еще не поздно передумать. Какое-никакое, а
развлечение, скрасившее скукоту пути. Отстал он от меня, только
получив клятвенное обещание, что после того, как мне откусят ноги,
я приду к нему наниматься.
Впрочем, въехав в ворота базы, он
перестал дуться и повеселел. Более того — он за руку (!) приволок
меня к полковнику, честь отдал так, словно отмахнулся, без
разрешения уселся в кресло и уставился на начальство преданными
собачьими глазами. На лице у него играла широченная улыбка.
Сергачев уныло посмотрел на своего конкурента, перевел взгляд на
меня и сказал:
— Присаживайтесь.
— Да, Витя, ты садись, в ногах правды
нет! — захихикал Моисей Львович. — Александр Васильевич, это
Коробов Виктор Андреевич, к вам на обучение. Прошу любить и
жаловать. Мои мальчики посмотрели, силенки у него есть, попросился
в Гнезда ходить, в одно уже залез, любопытный очень, хи-хи, вот его
к вам и направили. Девяносто две единицы! И вовремя, главное — как
раз семеро будет, мистическое число. Вы знаете, у Пифагора было
семеро детей, и это в шестидесятилетнем возрасте, вот и у вас,
Александр Васильевич, семеро деток будет, хи-хи!
— Когда-нибудь, Коробок, я тебя
прибью, — задумчиво сказал полковник, — за шуточки твои
идиотские.
— Какие шуточки, Александр
Васильевич!?
Сергачев уже не обращал на Коробка
внимания и говорил со мной:
— Виктор Андреевич, на этой базе
собраны люди, подвергшиеся воздействию чужаков и приобретшие
различные труднообъяснимые способности. Некоторые из них, как и вы,
выразили желание в дальнейшем участвовать в борьбе с вторжением, и,
учитывая ваши способности, такая помощь придется очень кстати.
Поэтому на этой базе создана группа, в которой проводится обучение
всему, что может пригодиться в операциях против чужаков. Всему, что
известно нам на данный момент. — И сразу, без перехода, задал
вопрос: — Насколько мне известно, вы человек совершенно
гражданский, в армии не служили?