– Она – что?
– Не относится к сексуально активным женщинам, Патрик. Так она для себя решила. Она уже лет десять, как с этим завязала.
– Почему?
Его лицо помрачнело.
– Это ее выбор. Для некоторых либидо – далеко не решающий фактор в жизни, Патрик. Жаль, что данная концепция у многих не находит понимания точно так же, как и у тебя.
– О’кей, – мягко проговорил я. – Есть ли что-нибудь еще, чего ты мне не сказал?
– Что ты имеешь в виду?
– Какой-нибудь скелет в шкафу. Причина, по которой этот субъект угрожает Джейсону, чтобы добраться до тебя?
– На что ты намекаешь?
– Ровным счетом ни на что, Эрик. Я задал прямой вопрос. И жду ответа. Да или нет?
– Нет. – В его голосе зазвенел лед.
– Прости. Я должен был задать эти вопросы.
– Да иди ты… – Он круто развернулся и вернулся в дом.
Была уже почти полночь. Улицы давно обезлюдели, температура держалась на отметке двенадцать, я опустил стекла, чтобы проветрить застоявшийся воздух в салоне.
После того как моя последняя служебная машина приказала долго жить посреди одной из мрачных и безлюдных улочек Роксбэри, я нашел эту, коричневую «Краун-Виктория-86». Случилось это на полицейском аукционе, о котором мне сообщил знакомый полицейский по имени Дэвин. Мотор был в прекрасном состоянии: если такую машину сбросить с тридцатого этажа, она распалась бы на запчасти, а мотор продолжал бы работать. Я потратил кучу денег на ее начинку под капотом, поставил лучшие шины, однако внутреннее убранство оставил прежним: потолок и сиденья пожелтели от дыма дешевых сигарет, задние сиденья порваны и испускают запах резины, радио сломано. Задние дверцы здорово вогнуты внутрь, как будто их сдавили щипцами, а краска на кузове содрана, образовав круг с рваными краями, из-под которых проглядывала старая покраска.
Зрелище было ужасным, зато я был абсолютно уверен: ни один уважающий себя автомобильный воришка не захочет найти свою смерть в таком драндулете.
У светофора возле Харбор-Тауэрз я остановился. Мотор, жрущий несколько галлонов бензина в минуту, счастливо урчал. Перед нами переходили дорогу две хорошенькие барышни. Внешне они походили на офисных служащих: узкие обтягивающие темные юбки с блузками, темные чулки, белые теннисные туфли. В их походке ощущалась едва заметная неуверенность, как будто тротуар под их ногами пружинил. Отрывистый смех рыжеволосой девушки звучал чересчур громко.