Вернувшись
домой, я прокручивала слова и странные предсказания пророчицы. Взяв в руки
маленькое зеркальце, стала рассматривать себя.
Ничего
особенного. Светлые, пшеничного цвета волосы, которые невозможно заставить
лежать смирно в косе. Пара локонов, которые всегда стремятся покинуть прическу
и развеваться на ветру.
Несколько
веснушек на курносом носу. Весной и летом их становится больше, а зимой они
словно отправляются в спячку, оставляя лишь намек о себе. Мне всегда было
удивительно, что, несмотря на такой цвет волос, мои ресницы и брови были
темного цвета. Словно их кто-то вымазал в саже. Самым же необычным в моей
внешности всегда были глаза. Глубокого синего цвета. Как тот самый бархат на
платье Любавы.
Разглядев
себя и не увидев ничего нового, я отложила зеркало на стол и стала смотреть на
свою фигуру. Тонкие, худенькие руки и кисти, мозолистые руки, которыми я много
работаю. Узкие плечи и, как говорит Тимоша, осиная талия.
Несмотря на
то, что мне уже исполнилось восемнадцать, я все еще походила на нескладного
подростка. Таким был Тимофей до того, как вырос и возмужал.
Старенькое
шерстяное платье болталось на мне, хотя я его и ушивала. Приподняв подол, я
увидела худенькие ноги, одетые в грубые шерстяные чулки. Ничего нового, ничего
необычного. Все так, как и было раньше. Одна единственная мысль билась на краю
сознания и не могла сформироваться в слова.
Голода я не
знала. Мне всегда хватало продуктов. Ни разу не пыталась держать себя в форме и
ограничивать количество еды, как, например, дочь Тихона, которая, приезжая с
города, всегда просила менее жирное и менее сладкое. Девушка была пышных форм и
пыталась с ними совладать.
Единственное,
что отличало меня от остального населения нашей деревни, - это имя – Малина. Почему
моя умирающая мать назвала меня именно так, мне не ведомо. То ли она так сильно
любила эту ягоду, то ли в ее понимании имя звучало красиво. Я не расстраивалась.
Раз такова была ее воля я носила это имя с гордостью. Оно лишь и осталось
напоминанием о ней. Так и не найдя в своей внешности ничего нового, я
отправилась доить козу - все же время было уже обеденное.