– Ну, а чем ты недоволен? – спросил начальник охраны, внезапно ощутив потребность немного разрядить атмосферу. – Ты всего добился.
Большим человеком стал... Да еще каким большим – центнера на полтора!
Гургенидзе не поддержал шутливого тона.
– Да, – сказал он с печалью в голосе, – это верно. Сто сорок три килограмма живого веса – вот мое главное достижение. Не поверишь, на днях из ванны вышел, в зеркало посмотрел – испугался, клянусь! Думаю: кто такой, почему не знаю? Настоящий буржуй с плаката времен Гражданской войны, только цилиндра и фрака не хватает.
– Так ты ведь и есть буржуй, – удивился начальник охраны.
Шутливые споры с хозяином о сравнительных преимуществах гор и равнин, свиных отбивных и бараньих шашлыков, грузинского вина и русской водки были ему не в новинку, однако сегодня привычная пикировка явно свернула в какое-то новое русло: батоно Гогия, похоже, всерьез загрустил и даже был не прочь поплакаться кому-нибудь в жилетку, чего за ним, вообще-то, не водилось. Отставной подполковник армейской разведки Клыков относился к своему работодателю со сдержанной теплотой, уважая в нем не только удачливого бизнесмена и видного ученого, каковым тот являлся до начала перестроечного бардака, но и просто приличного человека и хорошего товарища. Однако ненужных откровенностей оба старались избегать, и то, что Гургенидзе вдруг без видимой причины изменил этому правилу, показалось "батоно Николаю" признаком если не слабости, то, как минимум, накопившейся усталости.
– Не знаю, батоно Гогия, – продолжал он, закуривая и выдвигая из подлокотника пепельницу. – По-моему, что сделано, то сделано. Какой смысл жалеть о том, чего не вернешь? Бараньим пастухом тебе уже не стать, а если станешь... Не знаю. Хороший бизнесмен, как ни крути, лучше плохого пастуха.
– Почему – плохого? – оскорбился Гургенидзе. – Людьми, по-твоему, руководить легче, чем овцами? Думаешь, я с баранами справиться не смогу, организаторских способностей не хватит?
Клыков рассмеялся.
– Действительно, – сказал он, – об этом я как-то не подумал. Но ты все-таки... того... не торопись. Людям ты нужнее, чем баранам.
– Это еще почему? Кто сказал?
– Я тебе говорю, батоно. Вот возьми, к примеру, меня. Ты в пастухи пойдешь, а мне куда – в овчарки, что ли? А от тебя, Георгий Луарсабович, не я один завишу, ты многим людям работу даешь.