– Ага, обещали. Пока стачечный комитет заседал. А теперь вот… тоже обещают. Блюдо сезона – обещание под маринадом с гренками из неотоваренных карточек…
Итак, родители перебрались в самую большую комнату, а Федя остался в «своей кошмарной берлоге», как выражалась мама.
И жизнь потекла почти как прежде. Только оказалось, что Степка из бестолкового малыша-хныкалки превратился во вполне сознательную личность. Он уже бегло читал книжки про Буратино и Волшебника Изумрудного города, высказывал здравые суждения о взрослых и знал немало анекдотов про современную жизнь. К Феде теперь Степка стал относиться как полагается – без излишней липучести, со сдержанной преданностью, но порой и с дурашливой резвостью младшего братишки.
В общем, хороший был племянник Степка. Но…
Сперва разик, потом другой попросила Ксения брата отвести Степу в детский сад, а вечером сходить за ним. Так и повелось. Потому что работала Ксения в своем ателье в полторы смены – деньги-то нужны… Федя наконец не выдержал:
– Хорошо, что со своим Женечкой второго не завели. А то хоть разорвись…
Мама наладилась дать ему по шее (интеллигентный человек, работник гуманного медицинского учреждения!), но Федя в красивом витке ушел от несправедливого возмездия.
– Постыдился бы! При ребенке! – Мама оглянулась на Степку, который торчал тут во время разговора.
– Ох уж «ребенок»! Думаешь, они в своем детском саду не знают, что такое роддом? Послушала бы, о чем они разговаривают, когда на горшках сидят…
Степка бесхитростно подтвердил, что назначение роддома воспитанникам детсада хорошо известно. А второго ребенка не завели, потому что «дядя Женя не хотел нарушать сба-лан-си-ро-ван-ность семейного бюджета».
– Во! Слышала?! – восхитился Федя. – Какой же это «ребенок»? Мог бы и сам из детского сада домой топать, здесь всего четыре квартала и переулки тихие…
– Тебя-то до третьего класса в школу провожали!
– А я просил, да?!
Но ворчал и спорил Федя так, из упрямства. На самом деле ни за что бы он не позволил Степке ходить одному. Потому что нет-нет да и появятся в газете объявления: «Просим помочь в поисках мальчика…», «Потерялась девочка…». А еще чаще – по телевидению. Жуть такая – видишь на экране фотографию мальчишки или девчонки, живое, веселое лицо, и понимаешь, что, может быть, в это время его где-то уже черви грызут…