Эдван прошёл сквозь узкий проход и, сделав всего четыре шага,
замер с глупой улыбкой на лице. Он оказался в настоящем Грозовом
ущелье. Оно было узким, всего шагов десять в ширину и с высоты
входа напоминало огромную рваную рану — словно какой-то гигант
провёл когтем по земной тверди. Тропа уходила резко вниз крутым
спуском шагов на десять или пятнадцать и тянулась далеко вперёд,
петляя между острыми, словно огромные шипы, чёрными скалами. У
самого входа они возвышались подобно краям исполинской раны, но
ближе к середине постепенно сближались, на краткий миг образовывая
что-то вроде небольшой арки, после чего, вроде бы, вновь
расходились в стороны.
Давление атры свалилось на плечи Эдвана тяжелым грузом, словно
он сел в Круг тяжести небес. Энергия здесь была густой, мощной и
бурной, как гроза над головой. Тёмные, почти чёрные низкие тучи
застилали небо до самого горизонта, лицо обжигал холодный ветер,
бросающий редкие капли воды. Оглушительные раскаты грома отражались
от камней и заставляли всё нутро трепетать, а молнии... они
извергались небесами словно дождь. Каждую секунду где-то ударяла
молния. Разряды били в землю, в скалы и камни, как наверху, так и в
само ущелье, даже на крутую тропку, что вела к нему. Эдван сделал
глубокий вдох, втягивая разлитую вокруг атру внутрь своего
сосуда.
Шагнул вперёд, и тут же заскрипел зубами, с трудом сдерживая
рвущийся наружу вопль. Его ударило молнией — и он даже не успел
дёрнуться. Заметил вспышку, а через миг через тело к земле прошла
обжигающая волна атры, заставляя каждую клеточку почувствовать
неистовую мощь беспощадной стихии. Мышцы пронзило острой вспышкой
боли, словно их все разом окунули в кипящий котёл — слишком много
атры прошло сквозь тело за раз. Не щадя себя, Эдван тут же
зачерпнул силу контракта, наполнил атрой тело и покрыл себя
молнией. Очень вовремя — история повторилась и второй разряд
поразил его с невероятной быстротой, но в этот раз жуткой боли не
было. Энергия стихии столкнулась с атрой Эдвана, слилась с его
силой контракта, обожгла мышцы и ушла туда, куда стремилась — в
землю. Но Эдван тоже выиграл от этой крохотной задержки — успел
забрать небольшую часть небесной атры и криво усмехнулся. Это всё
равно было больно. Не так, как в первый раз, но всё равно
неприятно, словно напрямую коснуться чудовищной, необузданной мощи,
забрать крохотный кусочек и уйти живым. В каком-то смысле, так оно
и было. И поэтому Эдван не спешил уходить, а, наоборот, медленно
спускался по тропе. Именно такой энергии он искал. Такой, что
врывалась в сосуд, всколыхнув его, как громадный камень спокойные
воды Пруда.