- Заткнись, я сказал, - Кацман вытянул из нагрудного кармана
пиджака свои роскошные солнцезащитные очки и нацепил на нос
пареньку.
Странное дело, но даже столь нехитрые манипуляции привели к
мгновенному преображению. Исчез оборванец. Теперь на перроне стоял
вполне приличный молодой человек. А то, что пассажир был слегка
небрит и всклокочен, то этот факт легко можно было объяснить
простотой поездных нравов.
- Пошли, - вновь скомандовал "режиссер" и, цепко ухватив Андрея
за рукав, потащил за собой.
Проводница, стоящая возле дверей купейного вагона, озадаченно
уставилась на подошедшую троицу.
- Нашелся наш артист, нашелся! - Не дав ей открыть рот, радостно
произнес Кацман, заталкивая Андрея в тамбур. - Напился, чертяка, в
пятом вагоне. Ну да ладно, дело молодое, бывает, главное - нашелся.
Творческие люди, вы ж понимаете...
- Вот и хорошо, а вы беспокоились, - проводница снисходительно
усмехнулась. - А можно мне потом автограф?.. - затараторила она уже
в спину шагающей по вагону троицы.
- Можно, можно, все можно, но потом. - Отозвался Кацман,
защелкиваяя замок.
Через несколько минут поезд тронулся. Миновал маленькие,
скособоченные домики с замусоренными дворами, убогие огородишки. А
совсем скоро картинка за окном приобрела привычный и до безобразия
однообразный вид сибирской глубинки. Редкие перелески, бескрайные
поля, величественные холмы, змеящиеся речки с заросшими ивняком
берегами.
- Ну что, так и будем в молчанку играть? - не выдержал Вячеслав
Михайлович. - Может, все-таки объяснишь, что это за гость с бугра.
И зачем ты это сюда притащил? - он кивнул в сторону сидящего
напротив них паренька.
Андрей вздрогнул и потянулся к вороту куртки, торопясь снять
чужую вещь .
- Дурак ты, Михалыч, хотя и продюсер, - укоризненно произнес
Кацман. Легонько хлопнул Андрея по плечу и ободряюще подмигнул: -
Ты на слова моего приятеля внимания не обращай. Он мужик
нормальный, и в своем деле мастер, как говорят, от Бога. Просто у
нас у всех сейчас нервы. Ты тут посиди пока. А я с этим нервным
господином в тамбур, перекурить, выскочу, а потом уже тебе все и
расскажу. Раздевайся пока, устраивайся. Хотя, - тут Семен Яковлевич
осторожно потянул носом, - извини, конечно, а живности на тебе,
случайно, никакой нет?
- Нету, наверное. Я вчера в больнице, в душе мылся, - смущенно
пробормотал паренек, вильнув взглядом.