Семен очень надеялся, что страшный рассказ комиссара не
сбудется. Не будет блокады, не будет голода и нормы в сто двадцать
грамм целлюлозного хлеба. И незнакомая девочка Таня будет жить.
Может, её уже нашли и эвакуировали, как других детей? А еще он
вспомнил последние слова Иванцова, которые он никак не мог
расслышать, но понял сердцем. Единственное, что он хотел всей
душой, чтобы сбылось…
Ветер гнал плотные
облака, гнул верхушки деревьев, задувал понизу. Утро выдалось
прохладным, было даже зябко. Стояла тишина, даже непривычно - ни
стрельбы, ни канонады. Стрельб на полигоне пока не проводили, но
обещано – будет плотный график стрелковой подготовки. Боеприпасами
база особой группы обеспечена с запасом. Если что-то еще
понадобится – найдут и доставят.
Личный состав, выходя из
столовой после завтрака, частью строился повзводно и маршировал к
плацу, частью выдвигался туда же небольшими группами. Семен с
Михаилом спустились с крыльца. На плац они особо не спешили - до
построения времени было достаточно. В курилку заходить не стали,
туда народу набилось уйма. Решили пройтись не напрямую, а в обход,
тем более что сбор их группы назначен в беседке около штаба. Там до
плаца пара шагов всего.
Оба были зачислены в
группу инструкторов, которой командовал целый майор. Правда -
пехотный. Ильин вчера лично представил Горохова и Бесхребетного
командиру. Майор Крамаренко был серьезен, даже угрюм. Окинул
внимательным взглядом обоих, как насквозь просветил. Руки пожал
крепко. Ничего спрашивать не стал, только поведал, что сбор группы
будет перед построением…
- Что думаешь про
командира? – спросил Горохов, когда они шли по дорожке.
- Ты о Крамаренко? –
уточнил Семен, припоминая хмурое лицо и глаза майора. Без особого
труда угадывалось, что хлебнул он лиха с перебором. - Взгляд у него
тяжелый. Видно, что бывалый.
- Тут в большинстве
бывалые, - сказал Михаил.
За последние сутки оба
насмотрелись на личный состав тренировочной базы. Если не учитывать
женский персонал базы, и учебную роту ПВО, где имелся лишь один
девичий взвод, то из общего состава необстрелянные выделялись
мгновенно – тут и поведение, манера ходить, громко разговаривать,
курить, не скрывая тлеющий огонек папиросы. Крамаренко из общей
массы выделялся особенно. В постоянном напряжении, как граната,
поставленная на взвод - толкни и жахнет…