Что-то имеется очевидное, о чем он знает наверняка.
На каждом передыхе, лейтенант вытаскивал тетрадь и начинал
пролистывать страницы. И наконец, нашел! В описании действий
немецких диверсантов из «Брандербурга» (правильно ли название, надо
уточнить) имеется слово «рекогносцировка». Написано правильно, а
Юрка всегда путался в этом слове. Арьергард, кстати, тоже правильно
написан. И вообще – нигде нет ошибок! А Юрка их много делал.
Чичерин бывало стыдил друга - почерк идеальный, грамотность
никакая! А тут ни одной. Даже в сложных словах. Даже в незнакомых
словах, хотя тут не уверен. Но факт – ошибок нет. Почерк несомненно
Юркин, значит писал он. Кстати, когда успел только? Надо
помкомвзвода спросить - может знает чего.
Лейтенант оглянулся - Степаненко шел позади, внимательно осматривая
окрестности и держа «Суоми» наперевес.
- Сержант!
Степаненко нагнал носилки и зашагал рядом.
- Сержант, ты ничего странного за Юр… за лейтенантом Петровым
ничего не замечал? За два крайних дня.
- Ничего, товарищ лейтенант госбезопасности.
- Ты вот что, обращайся просто – командир. Значит ничего
странного?
- Ничего, командир. Разве что вчера, с самого утра никуда из своего
кабинета до вечера не выходил, так часто бывало - выпили накануне,
за «Победу». А с утра никаких приказов не поступало, так он мне –
занятия проводи, а сам заперся. А вечером к связистам сбегал, но не
надолго, минут на десять. Потом сразу в штаб к командиру сходил, а
потом приказал машины готовить и поутру выдвинуться.
- Так… - задумался Чичерин.
Значит весь день Юрка писал, а вечером к связистам. Зачем? Если в
райцентр звонить, так пара минут на соединение, возможно больше. А
если абонент не на месте? И за десять минут толком не поговорить.
Связистов опросить бы. И поскорее. Только топать еще долго...
- Черт, добраться бы быстрее!
- Да, - согласился сержант. - Жаль, машины раздолбало, давно бы на
месте были.
Обе полуторки стояли за гребнем, но под снаряды попали. У одной
прямое в кабину, у второй осколками разорвало все скаты, и мотор
повредило. Из водителей уцелел только легкораненый красноармеец
Голубев. Вон, впереди с дозором группу у развилки дожидается. Ждут
командирского решения – налево или направо. Чичерин помнил карту и
с местностью был знаком, но уточнить стоило. Следовало
отдохнуть.