- Семен?!
- Савельич?!
В следующее мгновение в светлице все оторопело смотрели на
крепко обнимающихся красноармейца и капитана госбезопасности…
***
Ветки хлестнули по бортам и затрещали - ганомаг протискивался
меж разросшихся кустов. Вокруг в основном сосновый лес, подлеска
почти нет, но много орешника. Грунтовка узкая, телегами накатанная.
Больше тропа, чем дорога. Хорошо, что нет ни ям, ни сырых низин,
грунт больше песчаный и прямых участков больше, чем поворотов.
Правда, корней, что идут поперек много, порой толстенных, но
преодолимых. Бронетранспортеру это семечки, даже не трясет, а вот
мотоциклу, что следом едет – препятствие. Кроме того, в коляску
сложили всех погибших бойцов. Всех забрали. Нельзя было бросать. В
саму коляску пара тел, остальных поверх положили, закрепив
веревками. А по-другому никак. В ганномаге и так тесно стало, а
ребятам сейчас все равно. А чтобы не слетели, Абадиев тела
придерживает.
Вновь более-менее прямой и ровный участок с подлеском, но не
густым. Лукин переключился на вторую передачу и прибавил газу.
Прямой участок дороги короток, особо не разгонишься, не больше
тридцати-тридцати пяти километров в час.
Впереди поворот и сложный объезд сросшихся в сложном
переплетении сосен. Лукин сначала сбросил скорость, потом вообще
остановил броневик.
- Там дальше поперек дерево, - сообщил лейтенант.
Чичерин стоял в центре, прямо за водителем, с пулеметом
наизготовку.
- Макаров, Красин, проверить!
Бойцы выскользнули из бронетранспортера и, перебегая от ствола к
стволу, выдвинулись к поваленному дереву. Через минуту Макаров
вернулся.
- Ствол не подпилен, его ветром сковырнуло, - доложил он. – Вот
там, выворотень, отсюда плохо видно.
- Ясно. – Лукин поднялся и, перенеся поджатые ноги через борт,
сел. - Сержант Степаненко, посмотрите в ящиках пилу и топоры, и к
стволу. Голубев со мной. Миша, ты сиди тут.
Пацан кивнул и капитан спрыгнул. Голубев выбрался следом. Он
вместе с мальчишкой сидел на командирском месте, чтобы следить за
действиями капитана и обучаться. Как ранее выяснилось, водителей
оказалось трое - Лукин, Тамарин и Голубев. Однако, Голубев водил
грузовик, а управление немецким бронетранспортером было сложнее.
Тамарин же мог вести только мотоцикл. Поэтому Лукин усадил бойца
рядом для обучения. Заодно за пацаном присматривал. Миша уже
успокоился. А то все вздрагивал, всхлипывая. Сабли пока не нашли,
вместо нее вручили патрон от мосинки, и усадили на командирское
место вместе с Голубевым. Попросили не высовываться и смотреть
только через переднее окно. Пацан всю дорогу сидел тихо, и хорошо,
что тихо. И хорошо, что немцев нет. Вдруг бой начнется? И так обуза
с двумя бойцами без сознания, а тут еще ребенок. Как с ними фронт
переходить? Лукин решил, что если попадется какое селение на пути,
оставит мальчишку гражданским.