Грустно, печально и тоскливо. Именно эти эмоции я испытывал,
разговаривая с ней. Ведь попросил Каваши все осмотреть и проверить,
прежде чем убивать кого-то. Вот же ирод носатый.
— Вы правы... — посмотрела та мне в глаза. — Но я лишь хотела
поспать...
— Это уже не важно... — убрал револьвер с предохранителя. —
Скажи вот что. Ты говорила с Ито-саном, пока тут никого не
было?
— Он видел меня и просил помочь, но я молчала...
— Ясно... ты же понимаешь, что я сейчас собираюсь делать? —
ровным тоном спросил я, глядя ей в глаза. — У меня как бы выбора
нет... ты все видела, а я человека убил... — тут по моему лицу
забегали желваки. — Если я не сделаю этого, то тебя все равно
убьют, но только другие люди... они еще и попросят описать меня. Ты
скажешь, что видела парня лет шестнадцати и бла-бла-бла... зачем
нам эти проблемы?
— Да, я понимаю... — расстроилась девушка, вытерев навернувшуюся
слезу. — Простите, что ввожу вас в такое положение... — она глубоко
вздохнула и чуть приподняла голову, закрыв глаза. —
Стреляйте...
Я встряхнулся, поморгал и выставил ствол перед ней вновь, левой
рукой крутанул барабан с семью оставшимися патронами и на выдохе,
подождав пока тот остановит вращение, нажал на курок.
Щелк.
Привычного выстрела револьвера я не услышал. Это был лишь
щелчок, который происходил в случае попадания в ствол пустой каморы
барабана.
— Ух ты... — прошептал я, посмотрев на револьвер. Впервые в моей
жизни тот не выстрелил.
Я с минуту стоял и, прерывисто дыша, смотрел на девочку. Та
сидела зажмурившись, и что-то шептала себе под нос. И скажу честно,
я не был суеверным человеком, но знал точно, это был знак
свыше.
— Что такое? — поморщившись, спросила та, но с места никуда не
сдвинулась. И это было очень странно, ведь любой человек,
обладающий инстинктом самосохранения, бросился бы бежать, сверкая
пятками. Она же продолжала сидеть, и при этом еще и вопросы
задавала.
— Не получилось что-то... раньше он меня никогда не подводил...
— смущенно пробурчал я, проверяя работоспособность оружия. Тот, как
ни странно, был в полном порядке.
— Бывает, — пожала та плечами. — Попробуйте еще раз... — вновь
зажмурилась.
А вот это вообще уже неадекватностью попахивало. Впервые в жизни
я смотрел на человека, который не прочь умереть так просто.
Учитывая все сказанное, жизнь она ценила, сидела тихо и не
высовывалась.