Затем негодница, что материализовалась прямо под водой в
осязаемом своём виде, активно принялась брызгаться и, заливисто
хохоча, демонстрировать свои, как и говорил, тощие прелести.
Ну не любитель я девочко́вых форм, хоть и по ночам мне это не
сильно мешает. Эх, где ты там, дедушка Фрейд, растолкуй, может у
меня там травма кака?
Я, если честно, предпочёл бы, чтоб сейчас тут Миро оказалась, уж
там есть чем полюбоваться и не только. Эх. Но, увы, не считаю я
правильным сближаться и, как итог, по-любому ведь ранить с недавних
пор ещё более запавшую на меня горничную. Которая(вздохнув), после
той проклятущей Скверны, а точнее воздействия бесчеловечного
браслета, стала в разы более активной и неутомимой в деле
подстраивания всевозможных провокационных ситуации, кои должны были
бы повлечь нашу близость. Ведь она, напомню, слуга рода и не может
сделать первый шаг, тупо сказав в лицо: «Я ваша навеки», — потому и
вынуждена устраивать весь этот, к слову, ни капельки не докучающий
мне, а где-то даже и приятный, но всё же «цирк».
Как вот, например, сейчас, если судить по той ауре, которую
своим Видением я в данный момент наблюдаю за предусмотрительно
запертой дверью в мою купальню, где одна фигуристая особа с толстой
шоколадного цвета косой всеми силами пытается проникнуть сюда,
дабы... потереть мне спинку. Мда.
Эх, жалко всё-таки её. А может перестать уже ломаться, а? В
конце концов, не жениться же мне на ней. Ну разобью ей сердце,
поматросив и бросив, делов-то. Я ж скрывать этого не собираюсь, а
сразу предупрежу, что я не очень хороший человек.
Да что ж такое(отплевавшись от воды)! Ах да, Ми.
Утерев воду с лица, я недобро глянул на брызгающуюся розоволосую
проказницу и принялся сварливо вещать:
— В бою бы ты, когда меня убивают, такой инициативной и
деятельной была! А то куда-то запропастилась, как только я с тем
Осквернённым в поединке не на жизнь, а на смерть сошёлся, —
поймав-таки за жопу, и даже не образно, эту вот мелкоту, продолжил
я её отчитывать. — Звукоизоляция на комнате, как я понял, стоит? Ну
и отлично, тогда вырубай эту крипоту и давай лучше саксофон
какой-нибудь, ну или ещё каку романтишну музяку. Буду
тебя(оскалившись) перевоспитывать(с интонацией Матроскина)!
— Ага-ага(саркастично), меломан ты мой, будто в удобоваримом
виде у тебя в памяти подобное можно найти. Рэп(позеленев лицом) вон
— могу врубить. Хошь? — отчасти переняв мой лексикон, принялась
спорить эта вот вырывающаяся, впрочем не особо эффективно, а скорее
для вида, из моих цепких лап лапочка.