— Плут, ты не мог бы прилично одеться к завтраку, — вперив в
меня свои удивительные глаза цвета индиго, видно, что сдерживая
себя и едва не скрипя зубами, обратилась ко мне вроде как с
нейтральной интонацией малинововолосая студентка Видская. А затем
Лулиз, со всей дури бахнув ладонью по столу, прямо-таки заорала не
своим голосом, что я впервые, между прочим, от неё слышу. —
Рево́ль, почему приборы неровно лежат!
Чутка охреневший от такого я, замерев с так и не донесённой до
колен салфеткой, уставился на побледневшую салатововолосую слугу
рода Жаровидских, подобно моей Миро заботящуюся о нашей
малинововолосой главе Клуба, как-никак, старшей сестре графини.
Девушка, тем временем, вся задрожала и, закусив губы, даже слегка
изогнулась, после чего, потупив забегавшие глазки, присела в некоем
подобии реверанса и поспешила исправить упомянутое в замечании.
— И замени салфетки, ты что не видишь, что они измятые! — не
сильно сбавив тон, потребовала явно вставшая сегодня не с той ноги
Лу. После чего обратилась уже к нам, видно, что с большим трудом,
но восстановив-таки спокойствие в голосе. — Простите. Мне нужно
переодеться. Цвет ленты в волосах не подходит к времени суток и
освещению. Ещё раз простите за ненадлежащий вид.
А я, ещё более охренев от такого, проводил взглядом едва не
срывающуюся на бег девушку, которая при этом с царственной осанкой,
ну, вроде как удалилась. Сопровождаемая мечущейся, словно в
предвкушении чего-то, Револь. Мда.
Сам же я, тем временем, напрочь успел позабыть о собственном
«ненадлежащем» виде и настойчивой просьбе исправить сие упущение,
хотя именно этому и удивился вначале, пока не был сбит с толку
невиданными ранее криками её сиятельства. Одет, к слову, я был как и обычно,
только не стал сегодня надевать галстук и застёгивать верхние
пуговицы сорочки. Мда уж.
— Девочки, миленькие, ещё той вкусняшки. Умоляю! — продолжалась
какая-то дичь за столом, ибо обладательница орехового цвета глаз,
аловолосая студентка Верхская, сегодня не просто наслаждалась
кулинарными изысками, изрядной поклонницей чего всегда являлась, а
просто-таки, уж простите, жрала! Она с чавканьем и чуть ли не
стонами, правда удивительно аккуратно и с применением всех
положенных приборов, поглощала блюдо за блюдом, угрожая оставить
сегодня без завтрака остальных. А после того как Мимин «взмолилась»
о добавке, обращаясь к прислуживающим за столом девушкам, то,
обретя желанное, с придыханием обратилась к одной из них. — Дори́з,
лапочка моя, ты сегодня просто превзошла саму себя. Тот соус —
просто манифик*. Там не осталось ещё чуть-чуть?