Приходилось рассчитывать только на себя. Пистолет под куртку,
нож, отобранный у бывшего подчинённого – в карман, и главное не
подавать виду, что идёшь на разведку. Насвистывая одну из песен,
вошедших в моду в поясе астероидов аккурат в месяц моей пропажи, я
добрался до цели, и остановился перед левым входом. Что-то
подсказывало мне, что через центральный лучше не соваться, а вот
один из боковых для проникновения подходил как нельзя лучше. Может
быть, тем, что именно левый был открыт, словно именно меня
ждали.
Никакого бара внутри здания не было - часть пространства
занимали малая военная техника и контейнеры со снаряжением. Видимо,
всё, что отбирали у пленных, свозили сюда. Обитатели купола всё это
сортировали, приводили в работоспособное состояние и даже
испытывали. На проверочных стендах роботы-ремонтники наносили
отражающий состав на лёгкие скафы, излучатели и ракетницы были
аккуратно сложены и заряжены.
Возле гравиплатформы с кассетами кинетических зарядов возился
мой знакомый техник, Дженго. Даже когда я подошёл, он на меня
внимания не обратил.
- Эй, ты не выспался? – я похлопал его по плечу.
Бывший техник недоумённо на меня посмотрел.
- Ты кто? – спросил он.
От него шла волна уверенности с ноткой раздражения, которую он
сам успешно давил. И никакого намёка на то, что он
придуривается.
- Я – Дэн, - пришлось напомнить парню.
- Рад тебя видеть, Дэн, - на лице республиканца появилась та же
картонная улыбка, как те, что я на утреннем построении наблюдал. –
Прости, я тебя не знаю. А сейчас мне нужно идти работать.
Он осторожно обошёл меня, и направился по проходу, где дроны
монтировали зарядную станцию.
Для того, чтобы связать воедино все звенья логической цепочки,
особого напряжения ума не требовалось. Сначала обработка в
распределителе, когда на мозг воздействовали разрядом, потом
обработка излучением пирамиды, и как заключительная стадия –
непонятная процедура в капсуле. Тут забудешь, как тебя самого
зовут, а не только недавнего знакомого. Судя по тому, что сам
Дженго говорил, остальные не помнят ничего с того момента, как
чужие появились в системе, значит, есть период адаптации –
предположим, несколько часов, за который эти воспоминания исчезают.
И тогда я тоже должен вот так же ходить и изображать из себя
полного придурка, но почему-то всё отлично помню. И в этом заслуга
моего таинственного подселенца, который на этот раз сделал что-то
полезное – нейтрализовал воздействие, и почему-то не предложил мне
поиграть в диверсанта. Может быть потому, что в эту игру, как
оказалось, я вполне мог влезать самостоятельно.