Само собой, что если мы сейчас потеряем двести-триста человек –
наша победа будет пирровой. Когда приходит орда – там всегда больше
десяти тысяч варваров, а зачастую больше двадцати. Бывало и
тридцать-сорок тысяч, хотя точно оценивать силы противника местные
разведчики не умеют. Для них десять тысяч это «много», а двадцать –
«просто нет им числа».
На самом деле, соотношение сил как таковое меня не пугает: когда
я с семью тысячами атаковал стодвадцатитысячное войско султана –
там расклад был еще ужаснее, если по цифрам: семнадцать на одного,
примерно. Только вот эти самые семь тысяч – это были мои семь
тысяч. Я платил своим воинам много и спрашивал с них много. Я сам
натаскивал своих сотников и следил, чтобы они так же хорошо обучали
солдат. Маневры и упражнения были часто, и я сам смотрел, чтобы все
старались изо всех сил. И они старались, прекрасно понимая, что
отстоять родной край от врагов, которые были у нас со всех сторон,
кроме Молдавии, не имея огромного войска, можно только за счет
высокого мастерства. Дополнительно солдатам придавал энтузиазма тот
факт, что в бою варианта «убежать» у них не будет: о том, что я
имею обыкновение трусов сажать на кол со словами «ибо есть ты не
муж, но жона», знали все.
Что есть здесь? Малое войско, неорганизованные города и неумение
местных воевать. Я должен отдать им должное: кого попало тут в
стражу не берут, это отважные, доблестные люди. Дерутся хорошо, но
вот «воевать» и «драться» - не совсем одно и то же. Отвагой
выигрываются малые бои – но большие сражения войны выигрываются
маневром и умением, особенно войны против превосходящего врага. Эти
островитяне по сути своей люди мирные, они друг с другом не воюют,
с малыми группами налетчиков дерутся при более-менее сопоставимых
силах, а от орды отсиживаются в городах. У них неизвестны
кавалерия, порох, арбалеты невысокого качества, напрочь забыто все
то, что было известно еще в античную эпоху, включая такие простые
вещи, как метательные дротики.
И тут показательно, что доспехи у них вполне хорошего качества:
доспех штука очень простая для понимания. Нужны металлические
пластины внахлест, чтобы держали удар дубины и закрывали как можно
больше тела. Все это должно обеспечивать подвижность для ведения
боя и быть желательно полегче. И мастера здешние, явно не
обделенные мастерством, куют пластины, соединяют, все как
полагается. Потому что доспех – штука хоть и трудоемкая, но
простая, тут не надо быть семи пядей во лбу. Надел на себя,
подмастерье дубиной хрясь вполсилы – не чувствуешь. Хрясь в полную
силу – не чувствуешь, значит, отличный доспех! А если хрясь и у
тебя перелом ребра – хреновый доспех ты сделал, мастер, как
поправишься – переделай. Таким образом, легко понять, какой доспех
хорош, а какой плох, для этого не нужен особый военный опыт.