— Ладно, — великодушно объявляет отец. — Набери, как будешь дома. Всем привет передавай.
— И деду? — спрашиваю с усмешкой, зная об их многолетней мужской привязанности друг к другу. Их беседы за общим обеденным столом во время родительских визитов в Россию — лучшие рэп-батлы, что я видел.
— Деда обними так, чтобы у него позвоночник хрустнул, — незамедлительно отзывается отец.
— Конечно, пап. Скажи маме «хай» от меня и столицы.
Повесив трубку, возвращаю взгляд к престарелой кокетке, которая вжалась в кресло и теперь смотрит на меня с подозрением. Снова этот взгляд. Нет, бабуля, я не агент Госдепа, прилетевший с целью посеять хаос в рядах мировой державы. Просто двадцать три года назад одна коренная москвичка и не менее коренной житель Нью-Йорка пали жертвами неземной любви с первого взгляда, поженились, и на свет появился я, двухметровый красавчик, одинаково владеющий русским и английским наречием. Макс Леджер, верноподданный России и США, к вашим старушечьим услугам.
___________
Небольшая ремарка: автор не считает прекрасный возраст 50 — старушечьим. Здесь речь идёт о тридцатилетней разнице в возрасте между ГГ и флиртующей соседкой.
2. 2
— Ну вылитый папаша, — ворчит дед, вылезая с заднего сиденья своего «Гелендвагена». — Аж глаз дёргаться начинает. Ладно хоть ростом в меня пошёл.
Вообще-то баскетбольным ростом я тоже пошёл в отца, но вслух об этом не скажу, чтобы пощадить тщеславные седины Игоря Жданова. Характер у старика, конечно, сучий, но меня он обожает.
— Слава России, дед Игорь! — я игнорирую протянутую руку и стискиваю его в родственных объятиях. — Никак в криокамере спишь. Двадцать лет знакомы, а ты всё как Нео замороженный.
Расцепив приветствие, мы по очереди ныряем в прохладный салон штутгартского автопрома, и дед делает царственный жест рукой, понукая извозчика трогать.
— В гости заедешь? — спрашивает дед, когда мы, покинув парковку Шереметьево, выезжаем на оживлённую трассу. — С бабкой твоей новой познакомлю.
Меньше полугода назад дед женился в третий раз, и его избранницей стала сорокалетняя молодуха. Седина в бороду, как говорится, но я за родственника рад. Здоровья в нём побольше, чем во многих моих нью-йоркских приятелях, так что пусть развлекается. Не удивлюсь, если ещё и папашей в ближайшее время станет.