Я не знаю, сколько ей лет. На вид – около двадцати. Ее родители владеют какой-то фермой в Уппланде, к северу от Норртэлье. Пятнадцать лет назад отец Анны открыл интернет-фирму и затем продал ее прямо перед тем, как рынок рухнул. Деньги он вложил в новое развивающееся предприятие. Благодаря таким манипуляциям люди и богатеют в наши дни. Чувства Анны к отцу колеблются от презрения до сильнейшего одобрения. Она учится на психолога и подрабатывает барменом, но я никогда не видел, чтобы она читала учебники. Единственное, что читает Анна, это толстые книги в затертых обложках. Это все, что я о ней знаю. Этого почти достаточно, чтобы считаться друзьями.
Я рассматриваю свое отражение в зеркале, висящем за стойкой. Одежда на мне как будто с чужого плеча. Я похудел. Я бледен для этого времени года; обычно это признак того, что человек скрывался от солнца. Анна кладет локти на стойку и опускает голову на руки, рассматривая меня холодными голубыми глазами.
– Ты кажешься грустным, – говорит она.
– Как ты догадалась? – отвечаю я.
– Тут много ума не нужно, по тебе сразу видно.
Я делаю глоток абсента.
– В моем доме стреляли в женщину, – произношу я и опускаю стакан. – Что-то в этом деле… не дает мне покоя.
Анна удивленно приподнимает бровь.
– В твоем доме?
– В приюте на первом этаже. Она умерла.
– То есть кто-то ее убил?
– Если кто-то и умирает в городе чаще остальных, то это наркоманы и проститутки. – Я смотрю на стакан, стоящий передо мной. – Часто это передозировка или самоубийство. Те, кого убивают, – практически всегда мужчины. А тут – женщина… Это необычно. – Я почесываю щеку, и шелест небритой щетины наталкивает на мысли о бритве. – Все выглядело… очень просто. Аккуратно и чисто. Это еще более необычно, и это именно то, что меня больше всего беспокоит.
Несколько детей – скорее всего, из одной семьи – часто играют и бегают во внутреннем дворе моего дома. Они кричат и смеются так громко, что звук эхом отдается от стен. Не знаю, почему я об этом сейчас думаю, но эта картинка много значит для меня и навевает много воспоминаний.
– Это не твой профиль, – говорит Анна. – Расследовать убийства. Правильно?
Я киваю головой в ответ.
– Чем же занимается твой отдел? – спрашивает девушка.
– А разве я не говорил?
Она смеется. У Анны очень симметричный рот.