— Нам предстоит сделать много обследований, ведь неизвестно, в каким состоянии находится её мозг. Да, она реагирует, но понимает ли, осознает? Да и в физическом плане вы должны понимать, что восстановление может занять очень, очень много времени.
— Она... о... овощ? — заикаясь спросила Валентина Ивановна и Никита почувствовал, как женщина нервно затряслась в его руках. Только этого ему не хватает! Признаться, о таком исходе он даже не подумал. Страх ледяной дорожкой пробежался по его позвоночнику и тупой болью взорвался в затылке.
— Я не могу ничего вам пока сказать определённо. Вы, главное, постарайтесь взять себя в руки и понять, что именно сейчас ваша поддержка нужна ей как никогда, вы меня понимаете?
Никита встретился растерянным взглядом с настойчивым и решительным. Почему доктор смотрит именно на него? Ах да, он же муж. Все ещё... И только сейчас в полной мере до Никиты дошло, что ему предстоит. То, что он испытывал до этого, были лишь цветочки.
— Мы все-все сделаем правда, Никита? — с надеждой посмотрела на него Валентина Ивановна. — А сейчас я могу видеть Полиночку? — вновь обратилась она к доктору.
— Нет, в данный момент нет никакой необходимости. Да и завтра я вас вряд-ли пущу. Выводить пациентку из этого состояния нелегко. Завтра мы проведем консилиум: пригласили нескольких профессоров. И будьте уверены, мы сделаем всё возможное. А вы пока отдыхайте, вам понадобятся силы и мужество. Поверьте. Я позвоню вам, всего доброго!
С этими словами мужчина развернулся и скрылся за дверью отделения.
— Я отвезу вас, — сказал Никита своей теще и помог ей одеться.
Он уважал эту женщину, которая так по-доброму к нему относилась. Полина была поздним ребенком в их семье, единственным и долгожданным. Случившееся горе сильно подкосило родителей, а у её отца после этой аварии не выдержало сердце и Валентина Ивановна осталась одна.
Никите было очень жаль её. Все анекдоты про тещу вызывали у него лишь улыбку, так как ему в этом плане несказанно повезло. Именно она первая убедила его, что нужно двигаться дальше и молодому мужчине ни к чему привязываться к обречённой супруге.
— Я все ещё не могу поверить в то, что случилось. — выдохнула Валентина Ивановна, сидя на пассажирском сидении и глядя на мелькающие за окном вечерний город. — Как теперь уснуть? Я не смогу... Что-то у меня даже глаза разболелись от слёз. Наверное, тушь потекла. Я ведь сегодня у подруги на юбилее была, так и поехала от неё...