Закрыв за отцом дверь, Никита прислонился к стене и прикрыл глаза. Лена тут же увидела, как он был вымотан. Настолько, что даже не заметил витающее в воздухе почти осязаемое напряжение, возникшее между ней и его отцом.
— Я могу чем-нибудь помочь?
Никита открыл воспалённые глаза и сказал:
— Прости меня.
— За что?
— За то, что поставил тебя в эту ситуацию. Я правда не знаю, что сейчас делать.
Его рука взметнулась, чтобы помассировать себе шею. Он повел плечами и скривился от лёгкой боли в уставших мышцах.
— А я знаю! — воскликнула радостно Леночка, вызывая в себе силы для того, чтобы беззаботно улыбнуться. Иногда людям просто необходимо отвлечься и она знала, что нужно для этого сделать.
Девушка подхватила Никиту под руку и потащила его в спальню.
— Ложись.
Никита растерянно глянул то на неё, то на кровать, и Леночка едва не засмеялась над его выражением лица.
— Ложись, ложись! Сейчас я тебя расслаблю... массажем. Не бойся, тебе станет легче.
С этими словами она подошла к мужчине и стянула через голову свитер, обнажая крепкий торс. Сильный, жилистый, тренированный сложной работой. Как он ей нравился! Не давая себе времени на любование, а Никите для сомнений, она тут же заставила его лечь на живот и приступила к работе. Вверх и вниз по широким плечам, перевитым венами рукам, шее, голове.
Никакого сексуального подтекста, хотя её всю разрывало от эмоций. Лена рассказывала веселые истории из своей жизни, о рабочих буднях, о том, как провела праздники — в общем, делала все, чтобы Никита расслабился и хоть ненадолго отвлекся от своих проблем.
— Ну вот и всё, — сказала, наконец, Лена, проведя напоследок по мужской спине ласкающим жестом. — Ну как, полегчало?
Неожиданно Никита стремительно развернулся и притянул её к себе, обхватив одной рукой за талию, другой за шею. Потянулся за поцелуем, но, не дойдя нескольких миллиметров до губ, выдохнул:
— Спасибо тебе, солнышко. Спасибо...
Наклонил голову и прижался лицом к впадинке между ее ключицами, щекоча своим горячим дыханием.
Лена оцепенела. Она просто расплавилась и превратилась в нечто невесомое и поэтому абсолютно безвольное и бессильное. Все её мышцы стали ватными, а по венам тек настоящий огонь, зажигая её естество. Дыхание Никиты, тепло его тела, мощь его рук — вот, что было реально, и ничего вокруг больше не было за пределами этой спальни.