– Ничего! Естественно, я не ответила ни на одно ее письмо. Довольно унылая и глупая женщина.
– И она по-прежнему пишет тебе каждый год?.. Тридцать шесть, тридцать семь…
– Да. По четыре страницы. Это говорит о человеке все, что необходимо знать. Где твой отец?
Дверца в нижней части двери откинулась, и в комнату пронырнул огромный волк. Оглядевшись, он принялся энергично отряхиваться. Баронесса пришла в ярость.
– Гай! Ты забыл, что я говорила? Уже седьмой час! И перекидывайся, когда возвращаешься из парка!
Волк бросил на нее укоризненный взгляд и затрусил к массивной дубовой ширме в дальнем конце комнаты. Послышался… шум, тихий и довольно странный, который был даже не звуком, но изменением структуры воздуха.
Барон вышел из-за ширмы, завязывая поясок поношенного халата. Баронесса принюхалась.
– По крайней мере, твой отец хоть иногда ходит одетым, – укоризненно заметила она.
– Одежда вредит здоровью, матушка, – спокойно парировал Вольф. – А в наготе заключается чистота.
Барон сел. Он был крупным краснолицым мужчиной – насколько можно было судить по участкам кожи, не закрытым бородой, волосами, усами и бровями. Эта растительность вела отчаянную четырехстороннюю борьбу за оставшиеся незанятыми части лица.
– Ну? – прорычал он.
– Так называемым послом станет некто Ваймс из Анк-Морпорка, ловец воришек и всякого жулья! – резко произнесла баронесса.
– Гномы?
– Разумеется, они это уже знают.
Некоторое время барон сидел и смотрел в пустоту с выражением, которое, как правило, застывало на лице Детрита, когда тот собирал слова в новую мысль.
– Плохо? – произнес он наконец.
– Гай, я говорила тебе уже тысячу раз! – воскликнула баронесса. – Ты слишком много времени проводишь в ином обличье! Сам знаешь, на кого ты похож после этого. А если к нам пожалуют официальные гости?
– Всех покусаю!
– Вот видишь? Отправляйся в постель и не возвращайся, пока не примешь человеческий облик!
– Ваймс может все погубить, отец, – сказал Вольфганг.
Теперь он делал стойку на руках. Вернее, на одной руке.
– Гай! Лежать!
Барон прекратил попытки почесать ухо ногой.
– Да? – спросил он.
Блестящее тело Вольфганга на мгновение опустилось и снова поднялось, пока он менял руки.
– Городская жизнь делает людей слабыми. Впрочем, надеюсь, с этим Ваймсом будет весело. Говорят, что он любит бегать. – Вольфганг рассмеялся. – Придется проверить, насколько быстро он умеет перебирать ногами.