— Ой, какой там старший, тебе сколько, двадцать пять-двадцать
семь?
— Вот именно, что двадцать пять. Будь мы одного возраста, я бы
спокойнее это пережила, молодой человек.
— Как вы меня тут уже все комики доконали!
— Если вы будете снова себя так вести, мы будем вынуждены
подмешать вам снотворное ещё раз.
— А, так, понятно, воду я у вас больше не ем.
— Почему вы считаете, что оно было у вас в воде?
— А я не знаю, поэтому и рис больше не пью, на всякий
случай!
— Хорошо, отдыхайте, набирайтесь сил. Хорошо, что у вас уже
проснулся аппетит.
— Да я уже устал тут у вас отдыхать вообще! Вы меня хоть
слушаете?!
— Охрана! Пройдите в палату номер восемь.
Два крепких мужика забежали в палату и сразу начали меня
скручивать.
— Э, волки позорные, ну-ка отошли от меня! Сука! Рука! Отпусти,
я тебе говорю!
— Не дёргайтесь, иначе вам будет больнее. Мы сейчас вколем вам
успокоительное, поспите и завтра поговорим.
— От жопы моей отошли! Быстро, я сказал! Слышишь, мордоворот, я
тебя запомнил. Ты у меня оглядываться до конца дней своих будешь!
А! Хватит колоть, больно же!
— Охрана отпустит вас через пару минут, если вы перестанете
сопротивляться.
— Вот этого ваще не жди, белобрысая, — не унимался я и продолжал
пытаться вырваться, — я тебя может и трогать не стану, но еду ты
теперь перед каждым приёмом обнюхивать будешь! Ты, главное, всё
коричневое теперь проверяй!
Охранники надёжно меня зафиксировали, что вырваться не
получалось никак. А борец против двоих из меня, как танцор из мухи
без крыльев. Да что уж там. И против одного тоже, не борец я,
ударник. В глазах снова начало темнеть. Да какого...
***
— Какое у вас сегодня настроение, юноша? — склонился надо мной
лечащий врач.
— Постараюсь не орать, а то у вас иглы больно длинные, да
стаканы с подвохом.
— Да, трюк со стаканом. Всегда работает, если задуматься.
Пациент нестабильный, только пришёл в сознание, всегда хочет пить.
Вы не переживайте, в еде ничего не было. Медсестра доложила о ваших
вспышках агрессии, пришлось заранее подготовиться. Больно много у
вас энергии для такого уникального случая. Кстати, готовы обсудить
предметно, думаю, вам будет полезно для общего кругозора.
— Ладно, если орать тут у вас нельзя, то я молча послушаю.
— Если кратко, то в моей практике ещё не было таких тяжелых
случаев. Попробовав спиртное в таком количестве, в котором вы его
пробовали с друзьями, вам стало плохо, анафилактический шок. Ваши
друзья вызвали скорую, которая доставила вас к нам. Далее,
интубация, вентиляция лёгких, всяческие меры по наполнению ваших
лёгких кислородом. И... смерть. Вы официально умерли. Мозг перестал
подавать сигналы жизни. Спустя пару минут мы остановили
реанимационные действия и уже были готовы сообщать вашим родителям
дурную весть, как у вас появился пульс. И вы стали подавать
признаки жизни. Дыхание стабилизировалось. Давление хоть и было
низким, но оставалось ровным. И уже через пару часов наблюдения,
вам стало лучше. Через три дня мы перевели вас в палату под
наблюдение. А дальше вы и так более или менее всё помните. Встреча
с родителями, пара дней сна. И всё остальное.