Я
отреагировал на нее слишком бурно. Точно никогда прежде не видел красивых женщин.
— У нее
есть сын? — заинтересовался я.
Старая
догадка принялась терзать с новой силой. Сын Юли был очень похож на меня. Или
на Дениса. Его даже звали так же. И все же…
Я должен
был встретиться с этой семейкой. Встретиться лично.
Элеонора
продавала загородный особняк, и это стало хорошим поводом встретиться. Мне
одному на хер была не нужна такая роскошь, хотя за последнее время я привык к комфорту и хорошей жизни.
— Что ж,
надеюсь, ты узнаешь меня.
Я подъехал
к особняку на своем «Бентли» и остановился возле резных ворот. Вышел из машины
и встал вполоборота — так, чтобы левая половина лица была не видна.
Элеонора с
улыбкой шла мне навстречу. И вдруг замерла, прихватившись за сердце. На ее лице
отобразился суеверный ужас. Узнала.
— Денис?..
— выдохнула она, придерживаясь за руку своего секретаря, поспешившего ей на
помощь. — Как? Как это возможно?..
Я
повернулся анфас и улыбнулся.
— Ох, это
ты… — с видимым облегчением проговорила Элеонора. Потом осмотрела тачку,
дорогой костюм. Бьюсь об заклад, приметила даже часы у меня на руке. Ну да, это
«Брайтлинг». — Вижу, у тебя все хорошо. Ты поэтому не пришел за полагающейся
наградой?
Никон
Нет, старая
ты карга, я пришел за наградой. И даже получил кое-что, чего получать
совершенно не собирался. Меня связали, как племенного барашка, и трахнули самым
наглым способом. И я дор сих пор не уверен, что знаю, кто это сделал. А,
главное, зачем?! Верны ли мои сумасшедшие догадки. У меня башка кипела от
гипотез и подозрений.
— Я
приходил, — сообщил как можно более равнодушным тоном и скучающим взглядом
обвел особняк. — Только у Дениса в тот день была свадьба. Не стал мешать
веселью. Да и чужие деньги мне не особенно нужны, своих более чем хватает.
Никому, ни
одному человеку я не признался в том, что именно произошло в доме Пороховых в
тот день. Даже друзьям, тем, кто помог мне сбежать из этого проклятого
городишки.
Кстати,
надо бы навестить ребят.
— Не
напоминай мне о тех событиях, — попросила Элеонора. Лицо ее вдруг как-то
заметно осунулось, черты обострились, а морщины стали более заметны. — Мне
тяжело вспоминать об этом. Денис, он…
Когда-то
давно я хотел, мечтал увидеть ее такой. Осунувшейся, жалкой старухой,
оставшейся у разбитого корыта. Ночами, лежа в сиротской жесткой койке, грезил
тем, как появлюсь перед Элеонорой, весь такой сильный, ловкий, при деньгах и
хорошей работенке. Но сейчас, глядя этой женщине в глаза, испытывал странное
равнодушие. Ее вид не доставлял мне радости. А помыслы стали уже совсем
другими. В какой-то степени мне было даже жаль ее. Элеонора потеряла дорогого
человека. Пусть пиздюка и раздолбая, но все-таки любимого.