– Ты рыбаль, – кивнула она. – А я подремлю. Что-то от криков Бурыча голова раскалывается.
– Голова? – удивился Митька. – У тебя?
– А я, по-твоему, не человек, что ли? – попыталась оскорбиться Катя.
– Так ты же из этих, – сделал паузу Плотвичкин и гордо сообщил: – Говоришь мало, готовишь вкусно, поэтому и голова болеть не должна.
– Сейчас тресну, – пригрозила Катя, некстати вспомнив, как лупила его в пятом классе. Потом Митька за лето вырос, обогнав всех пацанов. Девчонки строили ему глазки, а он до самого выпускного таскался за ней, за Катериной Наумовой.
– Ты мне в школе и так всю башку отбила, – то ли пожаловался, то ли похвастался Плотвичкин.
Катерина провела ладонью по выпирающему из-под майки животу любовника, огладила шутливо.
– Прям как на четвертом месяце, – фыркнула она и бросила с напускной суровостью: -Тебя гонять и гонять. Митя, лишний вес вредит здоровью.
– Так выходи за меня замуж и воспитывай, – заржал он.
– Ты же года не протянешь…
– Ну скажи, ты правда в Реваза нож кинула?
– Да.
– А он?
– Испугался. Собрал вещи и сразу свалил.
– А ты?
– Следом с балкона выкинула его гитару и ноутбук.
Митька Плотвичкин, одноклассник и друг, ошалело уставился на любовницу.
– Да, Наумова, дикая ты баба. Наверное, не найдется в мире такой мужик, кто тебя приструнит.
– А я и не ищу, – хмыкнула она и добавила серьезно: – Тебе вон одна жена нервы мотала, так до сих пор во сне ножкой дергаешь, а у меня после двух мужей к браку иммунитет выработался, – зевнула она и поинтересовалась нетерпеливо: – Скоро приедем?
– Да тут уже по грунтовке пять километров, и все, – предупредил Митька.
Катя кивнула и снова уставилась в окно. Поля сменились небольшим населенным пунктом.
– Хутор «Правда жизни», – рассмеялась она, рассматривая красивые ухоженные особняки соседствующие с покосившимися лачугами.
– Да, – печально кивнул Митька. – Вон, гляди, у кого-то еще оранжерея имеется.
– И дворец у реки, – махнула рукой Катя и добавила тихо: – Интересный район.
– Бывала тут когда-нибудь? – невзначай обронил Плотвичкин.
– Нет, первый раз, – фыркнув солгала Катя. – Вот только с тобой мир повидала.
Она поморщилась, точно зная, что вот там, за поворотом, появится перекресток, а за ним развилка: налево к озеру, направо к усадьбе. Высокий забор с коваными воротами…
«Чур меня, чур! – мысленно отмахнулась Катерина, загоняя поглубже потаенный страх. – Хоть глаза зажмуривай», – сокрушенно подумала она, проезжая мимо. Но нет. Чуть голову не свернула, выглядывая.