– Да, я согласился, – когда он вновь заговорил, в кабинете стало будто бы холоднее. – Но не учел того, с кем имею дело. С хитрой, эгоистичной особой, беспринципной до мозга костей. Как только я избавил тебя от следов украденного артефакта, проклятье снова вернулось на него. За несколько секунд до этого ты успела внести некоторые изменения в совершаемую магию. Артефакт посчитал вором меня, а буквально через считанные секунды у моего дома оказался целый гарнизон. Я поставил магию отвода, но ты, пока я был занят артефактом, успела повлиять и на нее, поэтому местоположение артефакта вычислили.
Все оказалось еще печальней, чем мне представлялось.
Неужели я в прошлой жизни и впрямь была такой беспринципной стервой? Нет, я и сейчас не ангел, эгоистичная в меру… но вот именно, что в меру! Подставлять так человека, который мне же помогает, сейчас точно бы не стала!
– На тот момент я был непростительно удивлен твоей наглостью и ловкостью, поэтому тебе удалось уйти, – добавил Лафотьер. – Королева поверила в мою невиновность, но доказательств твоей причастности больше не существовало. Тем не менее, от занимаемой должности меня все равно отстранили – не за кражу, а за то, что меня сумела провести ликой. При дворе решили, что я теряю хватку.
На несколько мгновений мне его стало даже жаль. Но себя было жаль больше – ту себя, которая существовала сейчас. Потому что я не помнила ничего из им рассказанного и никак – ну вот вообще никак! – не могла поверить, что все это совершила. Но и интуиция подсказывала, что маг не врет.
Тот еще взрыв мозга…
– Ты рассчитывала, что меня надолго посадят, и исполнять свою часть договора тебе не придется. Но просчиталась, – в черных глазах мага застыл опасный лед, а его губы сложились в жесткую усмешку. – В прошлый раз я не успел, потому что тебя казнили раньше. Но на этот раз ошибки не допущу. Ты отработаешь все сполна, ликой. Акира ты или Маргарита, мне без разницы.
Я его понимала. Нет, правда, понимала. Только вот легче от этого не становилось. Свой хвост к телу ближе, поэтому в первую очередь меня волновала собственная судьба. Прошлые прегрешения – дело десятое, их я уже искупила сполна, и в моей нынешней жизни им не место. Что-то мне подсказывало, стоит мне стать фамильяром Лафотьера, и на мне отыграются так, что захочется снова помереть.