– Дайте угадаю, вас опять похитили и обобрали? – усмехнулся Норт.
– Нет! – возразила я. – Вчера вечером мне на голову чуть не упала связка кирпичей! И, знаете ли, случайностью это не было точно!
К моему удивлению, Лафотьер этим происшествием заинтересовался даже больше зерров. Именно он, игнорируя недовольство Норта, принялся выспрашивать у меня подробности, причем не с иронией или раздражением, а с предельной серьезностью. Чуть позже я поняла, почему. Он считал, что покушение на меня могло быть связано с ним самим, если кто-то узнал, что я скоро стану его фамильяром. Недоброжелателей у Лафотьера было едва ли не столько же, сколько почитателей. Вот только у меня почитателей не имелось вообще, а злопамятные недоброжелатели – сплошь и рядом. Поэтому я все-таки склонялась к тому, что некто решил свести старые счеты со мной, а не с ним.
В итоге заявление я подала, и зерры обещали разобраться в ситуации. Судя по виду темного мага, он не слишком-то верил, что им это удастся и решил заняться расследованием лично.
– С этого дня одна из дома не выходишь, – когда мы оказались на улице, отрезал Лафотьер.
Может быть, в этом и была какая-то микроскопическая доля здравого смысла… а может, даже существенная, но у меня такое заявление, сказанное безапелляционным тоном, вызвало только негодование.
– Да сейчас же! – вспылила я. – Своей жизнью я распоряжаюсь сама, и сама же буду решать, как, когда и с кем мне ходить. Тебя это не касается!
– Ошибаешься, – не в пример мне, Лафотьер голос не повысил, но все равно опять прозвучало зловеще. Вот как у него так получается? – Теперь меня касается все, что происходит с тобой.
Есть такие ситуации, в которых спорить – только портить нервную систему, поскольку в результате каждый все равно останется при своем. Рассудив, что это как раз тот самый случай, я утихомирила орущих гордость с самолюбием и, игнорируя Лафотьера, пошла домой.
Разумеется, все не могло быть так просто, и маг провожал меня до самой калитки – что примечательно, на этот раз шел пешком. Молчание между нами висло прямо-таки гробовое. И как бы я ни старалась отвлечь себя рассматриванием Морегорья и наслаждением прекрасной солнечной погодой, о присутствии рядом Лафотьера забыть не удавалось.
Не знаю, откуда во мне взялась такая уверенность, но я точно знала, что от своего намерения следить за каждым моим шагом Лафотьер не откажется. Либо меня кто-то будет сопровождать открыто, либо он приставит своего человека тайно, незаметно для меня. Второй вариант меня категорически не устраивал, поэтому пришлось идти на граничащую с уступкой хитрость.