– У меня – на двадцать девять, – сообщил Ватагин.
– Нужно искать кислород, – сделал заключение японец.
С этим трудно было не согласиться.
Ясухира и Ватагин разошлись в разные стороны, внимательно осматривая стены, потолок, приборы, да и вообще все, что попадалось на пути. За исключением окоченевших трупов сайтенов, которые, даже мертвые, выглядели ненамного краше живых. Камикадзе и сами не знали, что надеялись найти, но вообще ничего не делать было бы и вовсе глупо. Им удалось сделать главное – пробраться внутрь сайтенского флагмана. Должно быть, именно поэтому создавалось впечатление, быть может обманчивое, что до спасения остался всего лишь шаг, который только нужно сделать в правильном направлении.
– Ну что? – спросил Ватагин, встретившись с Ясухирой возле заблокированной двери.
Ясухира молча развел руками, в одной из которых у него был фонарик. Луч скользнул по полу, затем по стеллажам, уперся в потолок.
Ватагин глянул на дисплей. Кислорода оставалось на двенадцать минут. Самое время что-то предпринять.
– Есть идеи? – спросил криогенщик.
Вместо ответа Ясухира подошел к одной из консолей и постучал пальцем по сетевой клавише. Скрин остался серым, ни один индикатор даже не мигнул.
– Забавляешься? – спросил, подойдя к японцу, Ватагин.
– Если бы на консоль удалось подать питание, мы бы могли попробовать разблокировать дверь.
Ясухира снова ткнул пальцем в сетевую клавишу.
– И что нам это даст?
– Мы окажемся в соседнем отсеке, где можно будет снять скафандры.
– Не хочу напоминать тебе о том, что в соседнем отсеке могут оказаться и сайтены.
– И не надо. Будем надеяться, что сайтенов там нет. Или их мало. Один-два… Ну максимум три.
– Если даже мы сможем убедить автоматику в том, что отсек не разгерметизирован и двери можно открыть, у нас будет всего несколько секунд, после чего вновь сработает автоматическая блокировка.
– Это лучше, чем вообще ничего.
По тому, как скосил взгляд японец, Ватагин понял, что он смотрит на свой дисплей. Должно быть, хочет узнать, сколько кислорода осталось. А вот Ватагин уже не хотел это знать.
– Хорошо, – сказал русский. – Давай попробуем.
И с размаху засадил кулаком в скрин, разлетевшийся мелкими стеклянными брызгами. Ухватив всей пятерней, Ватагин вытянул из глубин приборного щитка ворох разноцветных проводов. Прижав перепутанные провода ладонью к пульту, криогенщик одной рукой отсоединил от ранца скафандра гелиевый элемент питания. Мигнув, погас дисплей на внутренней поверхности забрала. Ватагин даже не успел заметить, сколько еще минут жизни было отведено ему счетчиком кислорода. Да, собственно, ему это было безразлично. И вовсе не потому, что он свыкся с ролью камикадзе, – просто Дмитрий Сергеевич Ватагин не собирался умирать. Не в его это было правилах.