- Не верю своим глазам! Оксана?
Сама Золушка с такой поспешностью не сбегала по лестнице, когда часы начали бить полночь, как слетел к ней этот разряженный в пух и прах принц.
- Оксана! - он не посмел к ней прикоснуться, но то, как жадно скользили его глаза по её лицу, как сдвинулись брови, мучительно узнавая, впитывая каждую чёрточку, заставило Оксану задуматься, а не погорячилась ли она.
- Владислав, - улыбнулась она, показывая на его щегольской наряд. - Ты как всегда бесподобен.
- Прекрати, - отмахнулся он. - Ты же знаешь, это униформа.
- Для твоих подчинённых может быть, но ты словно родился в этом костюме от Бриони.
- Это Китон, но неважно. Какими судьбами? - он показал на лестницу, приглашая её подняться.
- Не поверишь, но читала на днях твоё интервью. Значит, решил вернулся из Лондона в наши суровые условия?
И она действительно читала. Вместе с последними новостями о Кайрате, которых не было. Назаров вернулся, а ещё развёлся с очередной женой.
- Весна, - улыбнулся он. - Перелётные птицы летят в родные края.
- А мы как пингвины всё торчим на своей льдине, - улыбнулась ему Оксана.
С Назаровым они познакомилась, когда ещё не было у него этого салона. Он держал сеть супермаркетов. И управляла всей сетью его мать, женщина властная, грубая и необъятных размеров. Оксана работала у неё в отделе закупок.
Её единственный сын наследовал её волевой, требовательный и честолюбивый характер, получил хорошее образование и отменное воспитание, а ещё, к несчастью всего женского пола, был прекрасно сложен, спортивен и дьявольски хорош.
Удивительно, что он обратил внимание на Оксану, мелкого грызуна цвета дорожной пыли. И совершенно невероятно, что однажды он предложил ей не только руку и сердце, он готов был ради неё придушить Кайрата.
Но сейчас так много Оксана от него не хотела. В первую очередь, ей нужна работа с хорошей зарплатой. И именно заслугами Кайрата - своим животом, как бронёй, она надеялась защищаться от ухаживаний Влада, если что. Если, потому что надеялась, что после трёх нашумевших браков и пяти лет жизни, Оксана ему давно неинтересна.
- Ты как всегда прекрасна, чужая женщина, - сказал он, закрывая дверь кабинета. - И как всегда не моя.
- Как твоя мама? - она села в предложенное кресло, лишь улыбнувшись его грустной шутке.