Что я
почувствовал, когда убил этого человека? Я попытался задуматься над
этим. Прислушавшись к себе, я с удивлением понял, что не испытываю
ровным счетом никаких угрызений совести, что мне пришлось отнять
чью-то жизнь. Каким бы не был мой прошлый мир, кричащий о ценности
человеческой жизни, но в нём твоя собственная никогда не стояла с
другой стороны этих весов. Жизнь против жизни, человек против
человека - закон этого мира был необычайно прост. Он был моим
врагом, который вряд ли бы стал задумываться о том стоит ли ему
меня убивать или нет.
-
Бессмысленно, - произнёс я, наблюдая как последний огоньки жизни,
покидают глаза толстяка. Не успел я развернуться ко второму своему
противнику, как меня покачнул резкий удар в плечо. Я повернул
голову и замер. Из моего правого плеча выглядывал наконечник
арбалетного болта, который пробил мой доспех насквозь и вышел с
обратной стороны моего тела.
Я вглядывался
в него, будто бы от этого арбалетный болт мог испариться, будто бы
никогда и не существовал вовсе. Я не верил, что это могло
произойти, но реальность говорила об обратном. Медленно капелька
крови упала с железного наконечника, а я просто смотрел на это.
Боли не было, будто бы эта стрела вонзилась не в моё тело. В полном
недоумении я смотрел на этот предмет, про себя думая, что я слишком
увлёкся этим маленьким сражением. Как я мог забыть, что на этой
дороге намного больше людей, чем эти двое?
Я резко
развернулся, злясь на самого себя. В этой ране был виноват только я
сам. Как я мог так просто подставиться? Забыть про всё, что было
вокруг меня? Моя собственная глупость. Самоуверенность присуща
только дуракам, верящим, что они не уязвимы.
Первое, что я
увидел, когда повернулся на сто восемьдесят градусов, была мерзкая
ухмылка стоящего передо мной воина, за которой вдалеке виднелся тот
паренёк, который всё также продолжал сидеть на козлах. Он был
занять тем, что пытался перезарядить свой огромный арбалет,
маленькую смертоносную машинку. Паренёк будто бы почувствовал
направленный, что на него кто-то смотрит, и поднял свою кудрявую
голову, встретившись со мной взглядами. Он ухмыльнулся и
отсалютовал мне рукой, будто бы говоря, что надо было смотреть по
сторонам. В том, что случилось с тобой только твоя вина.
- Последним
здесь буду смеяться я, - тихо пообещал я этому маленькому гадёнышу.
Стараясь остудить клокочущую внутри меня ярость и жажду действий.
Мне нужна была холодная голова, а не бомба замедленного действия,
которая готова была рвануть в любой момент.