- Думаешь? Я
бы проверил, а то вдруг придётся вспомнить твои юные годы, – я
иронически поднял бровь и улыбнулся, смотря как Тейт ударил себя по
пузу, обтянутому черной рубашкой. Толстяк тоже улыбнулся, но видимо
решил не следовать моему совету, потому что продолжил свой
рассказ.
- Какого же
было моё удивление, когда меня встретили крестьяне во главе со
старостой. Вот только в руках они держали не ведра с водой, а вилы
да дубины, которыми меня неплохо так отдубасили. Хорошо хоть мозгов
хватило за оружие не хвататься, а то бы прибили и не было старины
Тейта. Последовал бы судьбе тех, кому мозгов не хватило. Их вид
меня окончательно и убедил сложить оружие и не сопротивляться.
Спастись удалось только из-за того, что через день прибыла основная
часть моего тогдашнего отряда. Достали меня из подвала, в котором я
провалялся.
- Почему эти
не подожгут?
- Староста
самостоятельно поджигающий свой дом – это почти анекдот. Лишней
расточительность крестьяне никогда не обладали, особенно если
говорить об имуществе, принадлежащему им. Если халупу на окраине он
запросто подожгут и забудут про каких-то наемников, то вот свой дом
уже вряд ли.
- А зачем
было разделять отряд и выбирать второй дом?
- Поговорку
слышал: «не клади яйца в одну корзинку». Ещё одна гарантия, что они
сперва подумают прежде чем что-нибудь замыслить против нас.
Вероятность того, что крестьяне что-нибудь предпримут почти равна
тому, что я в конце концов выковыряю эту проклятую пробку. Видел,
как крючило старосту, когда он увидел наш доблестный отряд? Мы ему
здесь не особо нужны. Кто же тебя так сюда засадил?
Вопрос видимо
был адресован пробки, которая никак не хотела покидать пресловутый
бочонок, с которым Толстяк безуспешно боролся уже несколько минут.
Поэтому я оставил Тейта бороться со сливовым ликером, а сам
направился в дом, осмотр которого оставил у меня двоякое
впечатление. Большие комнаты, украшенные кое-где редкой резьбой по
дереву, были обставлены чаще всего грубой мебелью без следа
каких-либо изысков либо украшений. Это были предметы чисто
практического назначения, которым даже не пытались придать хоть
какой-нибудь эстетический вид. Некоторые комнаты, в которых я
побывал, показались немного пустыми, будто бы мебели на них не
хватило.
В конце
концов мне надоело бродить по этому дому, и я уселся в кресло на
первом этаже. Комнату, в которой я остановился, можно было назвать
залом, потому что, по моему представлению, именно так называется та
часть здания, где находится камин. Этот сложенный из грубого серого
камня гигант привлекал внимание своей монолитность. Сейчас в нем не
горел огонь, а о том, что он там когда-то был разожжён говорила
черная зала и несколько обугленных кусочков древесины, лежащих
внутри. Я остановил свой выбор на этой комнате из-за двух мягких
кресел, которые полностью выбивались свои видом из той мебели, что
мне довелось увидеть в этом доме, будто бы их принесли из другого
мира. Мягкая темно-синяя отделка сочеталась с красиво выгнутыми
ножками, поблёскивающими лакированной поверхностью.