Молодой вождь отцепил от пояса пустые
ножны, который с каждым пройденным днем становились теплее. Это
говорило о том, что орки двигались в нужном направлении. Такое же
чувство было у Трага будто бы видел невидимую нить, что направляла
его вперед. Он чувствовал, что его путь скоро будет
закончен.
Единственное, что мне одинаково не нравилось как в
том, так и в этом мире было то, с чего начинался каждый день.
Вернее, то без чего он никак не мог начаться. Как иногда мне
хотелось пропустить эту часть. Тот момент, когда светило
только-только поднимается из-за горизонта, освещая своими лучами
скорбную землю, что постепенно отходит ото сна. Думаю, что все уже
догадались, что я не мог переносить. Правильно, именно это страшное
слово, что вертеться в голове у каждого…
Утро.
Не знаю
почему, но именно эту часть дня, когда солнце медленно и неумолимо
начинало подниматься вверх, я ненавидел всей широтой своей души.
Наверное, можно сказать, что это у нас было взаимно. Я не любил
утро, а оно не любило меня. Или же мне так только казалось? Но я
был полностью уверен в том, что обычно все плохое, что случалось за
день, происходило именно утром. Да, если вспоминать, то именно в
шесть часов утра одним весенним днем я умудрился сломать руку, но
это меркнет с тем, что случилось в последний раз. В голове тут же
пронеслись воспоминания про треклятую остановку. Да, это тоже
случилось утром. И кто теперь сможет сказать что-нибудь хорошее про
эту часть дня?
Кто-нибудь, наверное, будет радоваться новому дню, но
это точно не про меня. Кому вообще нравится утро? Покажите мне
этого человека. Единорогов и то по белому свету больше гуляет. Если
честно, то не могу представить себе человека, который с улыбкой
поднимается из тёплой постели и приветствует новый день, делает
зарядку, с удовольствием заваривает себе чашку зеленого чая, а не
бурлящую мерзкую жижу черного кофе. Вот для таких ненормальных в
моей голове есть отдельный уголок с пометкой «ненормальные». Но, по
правде говоря, таких знакомых у меня практически и не
было.
Вот кому
может понравиться, когда в тысячный раз противно надрывается
осточертелый за год будильник, намереваясь самым садистским
способом разорвать барабанные перепонки? Мелодия звенит и звенит,
пока ты в полудреме не находишь рукой нужную кнопку и не выключаешь
его с какой-нибудь десятой попытки, отправляясь досыпать. Вот
только есть одно «но».