Я
усмехнулся своим мыслям. Жаль, что не все выглядели как Орс,
походивший на настоящего рыцаря, а думал я о том, кого увидел в
этом мире впервые. Мой взгляд переместился на Толстяка, вид
которого тут же разрушил картину доблестного отряда. Выглядел он
точно ни как благородный герой. Если про Наранесса и Орса ещё можно
было это сказать, то Тейт полностью выбивался из этой маленькой
группке. Слишком уж он походил на прожжённого торгаша,
выискивающего глазами своего будущего клиента, или же на мелкого
жулика, зачем-то нацепившего стальной доспех. Жиденькая бородка
только усиливала этот эффект. У первого, кто бы его увидел, возник
бы вопрос, как он оказался в нашей компании. По крайней мере, я бы
точно спросил о нём.
И венцом
всей этой группы был я верхом на Громе, который благородно подняв
голову с недовольством бил своим копытом по земле. Описывать коня
было бы излишним. В эту минуту он был поистине великолепен. Его,
наверное, можно было сравнить с автомобилями в моем родном мире. Ты
всегда понимаешь, когда перед тобой проезжает навороченная
иномарка, а когда старенький автомобиль отечественного
производства, что уже лет сорок борется с влиянием времени. Вот
также и тут. Ты понимаешь с первого взгляда, что конь был поистине
ценным представителем своего в отличие от всех остальных, стоящих
здесь животных. Пробежавшись ещё раз взглядом по своему внешнему
виду, я с сомнением покачал головой. Смотрелся я вполне прилично,
будто бы сошёл с какой-нибудь картины, художник которой изобразил
портрет какого-нибудь молодого дворянина. С моего места я мог
сказать, что Толстяк проделал колоссальную работу, чтобы я стал
похож на представителя благородного сословия.
Я перешел
к голове, на которой почти ничего не изменилось. Разве что… Мои
глаза всегда были похожи на два темных уголька? Нет, они всегда
были светло-карие. Их было можно назвать даже желтыми, если
смотреть в солнечный день. Так почему сейчас они выглядели так?
Голову я ломал над этим своим вопросом я не слишком долго.
Предположение было слишком много, чтобы тратить на них время.
Главным было то, что они придавали мне более суровый вид, будто бы
я прошел через многие лишения в этой жизни. Хотя откуда я знаю
через что прошел тот, кто раньше находился в этом теле. Может быть,
его жизнь действительно не была простой.