- Ты прав,
конечно. Но знаешь, не очень весело, когда тебя не пойми из-за чего
выдергивают из хорошего борделя посреди ночи, кидают в холодную и
сырую темницу, а ты тяжелой головой вспоминаешь, что успел
натворить в этом поганом городишки, что подвернулся тебе по пути. И
с удивлением понимаешь, что вел ты себя практически как ангелок,
разве что крыльев и тонкой талии не хватало для полного сходства .
И вот впоследствии тебе говорят, в чем тебя обвиняют. Ты, конечно,
все отрицаешь, но один уважаемый горожанин, которому
посчастливилось спастись от тех разбойников, говорит, что среди них
отчетливо видел твое лицо. Мне одного раза хватило.
- Есть
хоть одна передряга, в которой бы ты не побывал за свою жизнь? - по
рассказам Толстяка, что я слушал вечерами у костра, я сам мог
ответить отрицательно на этот вопрос. Он успел побывать во
всевозможных переплетах, который только можно и нельзя
представить.
- Без
передряг скучно живется, - ответил он. - А откуда ты знал, какие
слова нужно было говорить для клятвы? Я в этот момент сам чуть
засомневался, что ты не благородный.
- В том то
и дело, что я не знал. Пришлось выдумать, опираясь на все то, что
ты мне рассказал про местных дворян, - ещё можно было бы упомянуть
о знании истории и огромном количестве просмотренных художественных
и исторических фильмов, но, если бы я так сказал, меня бы не
поняли. Очень сложно было объяснить, что представляют из себя
обычные часы, а про движущиеся картинки, думаю, даже и не стоит
упомянуть.
- В
конченом итоге, все получилось даже лучше, чем мы планировали. Вон
как раз Гаретт подходит. Пошли уж, посмотрим на местное «зерно».
Думаю, урожай в прошлом году был хорош, – усмехнулся Толстяк и
направил коня вперед. Я оценил его шутку и последовал за ним. Не
хотелось пропустить этот момент. Двигались мы довольно медленно,
поэтому подоспели ровно в том момент, как к повозкам подошел
Гаретт.
-
Стаскивайте все лишние с повозок. Хочу посмотреть, что в них
скрывается, - отдал он приказ, который сразу не все поняли. Никто
так и не догадывался, что в повозках было не только зерно.
Несколько скверных ругательств вернули всем тягу к действиям и
отбили желание задавать лишние вопросы, поэтому первый мешок с
зерном слетел меньше чем через минуту.
- Тейт,
мне до сих пор не верится, что они решили сдаться, - захохотал
Гаретт, который воткнул в борт телеги свой двуручные топор с одним
лезвием и повесил на рукоять свой шлем.