Лицо
Р’ишаса из ухмыляющегося вдруг стало озабоченным. Случилось
непоправимое. В одно мгновение весь его мир перевернулся вверх
дном. Для окружающих его людей мало что изменилось, но демон
отчётливо почувствовал, как нить, связывающая его и мага,
оборвалась, а это могло означать лишь одно… Р’ишас, невидимый
никем, медленно подошёл к лежащему без движения человеку, который
несколько секунд назад был его господином, и недоверчиво покачал
головой с двумя завитыми назад темно-бардовыми рогами. Сейчас маг
был сломанным куском мяса, шея которого была неестественно
вывернута на бок, а из рта тянулась вязкая струйка крови. Человек
был мертв.
Глупая смерть мага мало волновала Р’ишаса. В глубине
души он был этому даже рад. Несколько недель он только и мечтал,
что бы этот человек отправился на встречу с Богиней Смерти. Если
это случилось, то он готов был поблагодарить провидение за это. Но
именно смерть мага влекла за собой главную проблему, вставшую в
полный рост перед потусторонним существом. Демон краем сознание уже
чувствовал ненавязчивый призыв его родного Плана, требующий
вернуться назад. Пока он был похож на тихий шёпот на грани
слышимости, но пройдёт ещё немного времени, и он превратится в
нескончаемый зуд, который нельзя будет унять или уменьшить. Он
будет ломать тело демона, пока демон не вернётся домой. Но Р’ишас
не хотел отправляться назад в Пекло. По крайней мере сейчас. Демон
был ещё слишком слаб, поэтому он с возрастающей с каждой минутой
тревогой осматривал поле в надежде, что кто-нибудь позариться на
вещи мага, но вокруг был только хаос из бегущих людей и
стремительно проносящихся лошадей. И всех их мало интересовала
собственность мага.
Темная тварь из Бездны, потеряв связь с этой
реальностью, уже вернулась на родные ей Планы, поэтому противников
мага перестало сдерживать хоть что бы то ни было. Они нескончаемой
волной ринулись вперед, чтобы раздавить всех своих оставшихся
противников. И никому не было дела до одиноко лежащего мертвого
тела мага. Все были слишком заняты иными вещами. Хоть демон и
старался внушить проносящимся людям желание забрать кинжал. Но
Р’ишас не хотел признавать даже самому себе, что был слишком слаб,
чтобы склонить кого-нибудь на выполнение этого простого
задания.
Спокойные движения, которые мелькнули на крае зрения
Р’ишаса, заставили его обратить внимание на Астральный образ,
который перемешался в сторону человека, сброшенного заклинанием. Он
добрался до тела всадника, лошадь которого умирала, и вселился в
него.