- Ты это сама нарисовала?
- Нет, это белка, - она схватила незаконченный комикс у меня из рук, запихнула в ящик.
- Какая белка?
- Которая сидит у меня на плече. Она невидимая, но рисует отменно. По ночам встает и малюет эпизоды из моей жизни.
Я, кажется слегка окосел от этой ахинеи, и Мари это заметила. Полагаю, видок у меня был тот еще.
- Господи, Андрей, конечно, я сама.
- А, - открыл я рот. – Так и подумал. Смешно про белку.
- Ужин подан, Вашество, - бросила Мари и пошла в гостиную.
Я плелся следом, фонтанируя сарказмом.
- Ты опять меня обслужишь?
- А куда деваться? Прости, серебро я сегодня не начистила, целый день катала вредного принца. Так что поедим с картона. Чем богаты, как говорится…
Она шутливо склонилась в поклоне и махнула рукой в сторону журнального столика. На нем были две коробки с пиццей и стаканы с пивом. Мари щелкнула пультом, включая музыку. Я такой не слышал. Ненавязчивая. Этническая. Опять Таиланд?
Она села на диван, и я решил пренебречь креслом, устроился рядом. Как-то совсем не хотелось от нее дистанцироваться. Наоборот, колкое тепло рождалось там, где мы соприкасались бедрами. Мари заерзала, но не отодвинулась. Я записал себе это в перечень побед.
- За знакомство? – предложил я, поднимая стакан.
Она кивнула, мы чокнулись.
Опять повисла неловкая жевательная пауза. Как днем во время обеда на капоте ее Порша. Надо признать, что пицца была просто божественная. Я давно ничего вкуснее не ел.
- Андрей, знаешь, помолчать я могла бы и с телевизором. Если тебе скучно, давай отвезу домой, пока не напилась.
Я совсем не понял, почему она завелась на пустом месте
- Мне не скучно, Мари. Просо мы едим и пьем. Это уже круто. Да и болтать без остановки нет необходимости. Мне кажется, ты немного перегибаешь.
- Я никогда не пила и не ела с…
- С Романовым? Я тоже человек, как видишь. Мне нравится твоя квартира, твоя машина, твои рисунки и фотографии. Нравится просто смотреть на тебя, если честно. Мне не может быть скучно, если я на тебя сморю. Хотя, наверно, неприлично так пристально разглядывать девушку, с которой едва знаком. Но ты ведь тоже немного не от мира сего и обязательно меня простишь, правда?
Мари улыбнулась и промокнула губы салфеткой, пряча восхитительный румянец и справляясь со смущением.
Что за девчонка. То она сыпет сарказмом и нещадно надо мной издевается, а стоит отвесить комплимент, тушуется, как институтка Смольного.