Как только я увидела Андрея рядом с кроватью, накатила паника. Нет, я не смогу. Он же... Это невозможно. Руки затряслись, я вжалась в дверь, отворачиваясь от неистовых губ. Андрей открыл глаза, окатывая меня теплом своего взгляда.
- Что не так? – спросил он.
- Я не могу, - голос дрожал от возбуждения, но мозг включился и советовал мне, выплывать из этого омута, - Как ты можешь? Ты совсем меня не знаешь. А если я расскажу всем?
- Ты лучшей подруге не сказала, - он вжимал меня в дверь, целуя в шею, - Я доверяю тебе. Ты... такая... необыкновенная. Мне кажется, мы знакомы всю жизнь. Я знаю тебя, Мари. Я доверяю.
- Андрей, я сама себе не доверяю... Ты Романов. Ты не можешь...
- Хватит. Я могу, Мари. Я хочу. И я буду. Какого черта ты придумываешь все эти отговорки? Разве я не мужчина в первую очередь? Разве ты не женщина? Разве что-то еще важно сейчас?
Он разозлился и оторвался от меня, посмотрел сурово и безумно одновременно. У меня колени задрожали.
Ох уж этот взгляд Романовых.
Видимо, я перешла черту снова, и сейчас Андрей просто уйдет.
- Хочешь, покажу, как тебе доверяю? - спросил он вместо того, чтобы оставить меня.
На стене висел мой первый Nikon. Андрей схватил камеру, включил.
- Что ты делаешь?
Вспышки сыпались то справа, то слева. И с такой же скоростью, как щелкали кадры, меня касались его губы. Андрей снимал, как мы целуемся.
Я попыталась вырвать камеру, но куда там. Он сжал меня, не позволяя сдвинуться. Nikon тихо пискнул и вырубился. Я его сто лет не заряжала. Чудо, что он вообще включился.
- Теперь ты можешь продать эти фото в Сан. А я с твоего разрешения могу уже быть собой?
Царевич повесил камеру обратно.
Я прекрасно понимала, каковы будут последствия опубликованных фото. Уверена, я не первая девушка, которую он целовал и не только целовал. Но даже с Бали не было подобных фото. Романовы всегда держали личное за семью печатями. До помолвки никаких новостей из личной жизни царевича появляться в прессе не должно.
Разумеется, это правило не исключало сплетни. Их гуляло предостаточно, но доказательств никогда ни у кого не было.
- Ты псих! Это же не шутки.
- Замолчи, - отрезал Андрей.
Я опять ощутила его ладони под платьем и не смогла оттолкнуть.
- Знаю, что ты хочешь меня. Меня самого, а не принца на белом коне. Ведь хочешь?