Развёл стройные ноги и прижался своим разгорячённым членом к девственной плоти Ясновидицы, всем телом ощущая хрупкий трепещущий стан и влагу промежности. Голод раздирал его на части. Асмуд до рыка животного мечтал взять красавицу немедля. Зверь его с ума сходил от призывного запаха ... Усилием воли волколак сдерживал дикие порывы, смаковал дурман от этой игры, смаковал ощущения, что дарили прикосновения к ней.
Носом прочертил прямую от ложбинки между грудями Ясновидицы до её острого подбородка. Затормозил на пике, а потом потянулся к губам. Поддел кончиком языка нижнюю и припал к ней на сладостный миг, прикусив напоследок до крови. Слизнул каплю, и, как младший брат, поклялся богам, что и он возьмёт её...
И жрица не сопротивлялась: приняла свою участь, как должное. И даже больше: была ненасытной и отзывчивой, ласкала, позволяла, дарила, брала.
Братья были неудержимыми самцами, терзали хрупкое тело, едва сдерживаясь от того, чтобы не нарушить девственность её лона, а она принимала их животную страсть, как никто и никогда. Хрупкая, тонкая и такая греховная...
Засыпали любовники на ложе жрицы, крепко прижимая живую и почти не покалеченную деву. Не обманула... смешанная кровь богов творила чудеса.
***
Вздрогнул Роден, слушая глас Зверя. Взвился на ноги, хотя сидел на высоком деревянном троне, шкурой тигра укрытом, думу думая и планируя следующий поход в земли люда диковинного, кожей черного. И чутьё ему ясно сказало, что неладное случилось. О том догадался сразу и потому уж знал, что покарает сыновей, ведь никому не дозволено ослушание.
Приказ Альфы – закон! Даже для сыновей.
И особенно для них!
Луна была сильна, Звери, наоборот, слабы...
Асмуд и Ярэд до последнего не могли оставить Ясновидицу, каждую ночь приходили к ней, пока отряд двигался к лагерю Альфы. И брали её до последнего, уже под конец ссорясь, кто из них её достойней: кто будет просить отца дозволить брачный загон невесты.
Только отряд во главе с сыновьями прибыл, Роден тотчас убедился в своих мыслях. Учуял на Ясновидице запах сыновей. Рассвирепел вмиг. И чтобы окончательно решить: убить Асмуда и Ярэда или нет, схватил красавицу за глотку и размашисто лизнул.
– Ты пахнешь пороком, а на вкус невинна, – даже призадумался, как такое могло быть. Простые человеческие самки не могли выжить после натиска Зверя, а эта... источала грех! Его не отрицали и затаившиеся сыновья. Но при этом дева оставалась девственной!