– Тогда тебе нужно научиться видеть дальше, чем глаза видят. Слышать не только ушами, но и сердцем. Понимать не только головой, но и душой. И поступать не как велит Зверь, а как будет для всех правильней.
Потому Роден не подпускал какое– то время к себе деву, но и от себя теперь ни на шаг. Со стороны следил за тварью опасной. Но всё больше она ему в голову просачивалась, навязчивой мыслью звучала.
Вели они беседы долгие и поучительные. Не сходил по ней с ума Роден, но она всесильно завладела его вниманием. Были её речи сладки как мёд, но по силе опаснее самого смертоносного яда. Проникали под кожу, въедались во внутренности, отравляли рассудок. И запах её порочной невинности кровь Зверя будоражил. Улыбки скромные заставляли сердце замирать.
Глядел на неё Альфа и всё больше увязал.
Была она чистейшим искушением, пороком... Даже о свадьбе задумался, к обряду «брачного загона» начал готовиться, пока не вернулся старший сын из дальнего похода.
Явился к отцу отчитаться о ходе войны да так и потерял себя, как увидал Ясновидицу, сидящую на ступеньке подле ног отца и напевающую чудный мотив, от которого в голове легко и тепло становилось. А когда подняла на него глаза красавица, в них тотчас отразился волколак.
– Отдай мне её, – осмелился просить о «брачном загоне» Зувр Альфу, прекрасно зная, что Роден уже сам к нему готовится. Сражался старший со своим Зверем, но отражённая стала наваждением и проклятием. Дни и ночи подле дома отца сидел Зувр, подыхая от жажды заполучить свою самку.
Отец если и замечал это, упорно игнорировал. У него свои планы были, и болезнь сына в них никак не входилаь. Не простил такой наглости Зувру Роден. И жрицу своей решил сделать не любви ради, а потому что Альфа брал то, что желал, тех, кого желал. Невзирая на то, что парность Зверя нарушает!
Да и чаще стал замечать, что другие волколаки себя теряли. Меж собой всё чаще в драки ввязывались. Выли, требуя деву им на растерзание.
Их не винил в том. Луна виновата! Входила в силу, а призывность самки проклятущей и её свободу Звери чуяли остро. Он сам уже едва справлялся с животной похотью.
– Желание обладать чужой самкой может перечеркнуть судьбу оставшегося рода! – пригрозила мягко дева, намекая на затянувшееся молчание. Роден не спрашивал совета, а дрянь влезла в его помыслы. И тогда Зверь по обычаю разъярился от наглости жрицы.