— Это светлые… А темные?
— Дроу? Так они южнее живут, у моря.
У них такого пиетета по отношению к Лесу нет. Хотя с этой расой
тоже лучше не конфликтовать, мстительные они.
— Скажите, а Тирилон далеко? — задала
я самый безопасный вопрос из вертевшихся в голове. Мысль о том, что
для простой деревенской ведьмы Мирайа слишком хорошо разбирается в
политике, эльфах и непонятных для меня Вероятностях, я решила
отложить на потом.
— Верхом недели три. Пешком
пять-шесть… опять же, как идти. — Ведьма задумчиво скосила на меня
темно-зеленые глаза. — Ты сказала, что ехала на Мейтро — это что за
зверь такой? Верховое животное вроде лошади или сильфа? Или —
демона гарр'краши?
— Метро… — Я задумалась: как
объяснить человеку из эпохи телеги и лука, что же это такое —
метро? — Это транспорт такой общественный. Лошадей и других
животных там нет, только что-то вроде телег для перевозки
людей.
— Магия? — уточнила любопытная
ведьма.
— Нет, технология. Магии у нас нет,
только шарлатаны, — ответила я и вдруг подумала: а может, и
настоящие маги есть, только они не светятся?
Сказала вслух и в ответ на изумленный
взгляд пояснила:
— Ну, скрываются. У нас всех, кого в
магии подозревали, еще пару-тройку столетий назад на кострах жгли.
Жуткое времечко, Средневековье…
В отличие от многих «романтиков», я
вовсе не идеализировала Средние века, не мечтала попасть во времена
короля Артура или Венецию эпохи Возрождения… Хотя этот вариант
можно было бы обсудить. Ладно, вернемся к нашим баранам.
— Мирайа, что вы мне посоветуете?
— Купить лошадь и отправиться в
Тирилон с караваном — одна пропадешь.
— Хмм… Знаете, я как-то не уверена,
что наши деревянные рубли или зеленые баксы будут у вас что-нибудь
стоить, — с сомнением протянула я.
— В вашем мире деревянные деньги? —
недоверчиво уточнила ведьма.
— Почти, — хихикнула я. — Бумажные!
Ну, еще мелочь — медь и никель, кажется.
— Вот что, дочка, — поднялась ведьма,
— сначала ты умоешься, покушаешь, а потом и думать будем, что
дальше делать.
Я согласно кивнула и, слегка
покачиваясь, побрела искать туалет сортирного типа, а также место
для умывания.
Вытирая лицо полотенцем из тонкого
сероватого льна, я бросила взгляд в мутноватое зеркало из пластины
светлого металла, прибитой над умывальником. Оттуда на меня
смотрела девчонка лет восемнадцати-девятнадцати — я по-прежнему
выглядела моложе своих двадцати четырех, с длинными темно-русыми
волосами, серо-зелеными глазами, меняющими оттенки цвета по
настроению, и невеселой улыбкой на губах. Я была из тех счастливых
женщин, кто может быть и красавицей, и обычной симпатичной
девчонкой по своему желанию. Желание выглядеть ослепительно
появлялось у меня крайне редко, поэтому я почти не красилась и
одевалась в джинсы и кроссовки, а волосы стягивала в простой хвост
или заплетала в косу. На мне и сейчас были мои любимые «левайсы» и
черные «рибки».