Нехотя произнес: - Лейтенант Павел Говоров. Истребитель.
- Бывший, - пробормотал из угла собеседник.
- Чего? - опешил офицер.
- Бывший, говорю, истребитель, - объяснил Жора. - Мы ведь с
тобой, соколик, за НКВД сидим. Так что? По закону военного времени,
меня в расход, тебя уж, как повезет. Или в могилевскую губернию,
или в лагерь. А после зоны назад хода нет. Кто изменнику самолет
доверит?
- Да я ж не виноват совсем. Какое дезертирство. Три "мессера"
завалил. Как же?
Павел обхватил голову руками, начиная сознавать, что все это
всерьез.
Понемногу отчаяние поутихло. Лейтенант вскинулся и завертел
головой, осматривая уголки подвала.
- Дохлый номер, - жиган затянулся папиросой и разогнал вонючий
дымок. - Я прошмонал. Голые стены.
- Так и сидеть? Ждать? - лейтенант вздохнул. - Глупо.
- Сидел, бежал, да на вокзал, - отговорился шуточкой сосед.
Помолчал. - Да было дело, - уже серьезно отозвался он, поправляя
фитилек. - Нам не сидеть никак невозможно. Урка в тюрьме дома, на
свободе в гостях.
- Не понимаю. Это как-то неправильно. Разве можно к тюрьме
привыкнуть? - Павел, не имевший дел с блатными, не мог постичь
психологию вора.
- А мне выбор был? - Жора подсел ближе. - Я сам с двадцатого.
Отца в гражданскую убили. Мамка в двадцатом померла, через год.
Беспризорничал. А оттуда одна дорожка - по этапам, по
централам.
День прожил, скажи спасибо. Вот и на фронт потому не забрали. У
тебя, говорят, судимость непогашенная. Да я и не рвался. Прости за
прямоту. Без меня есть кому.
- Да ты контра?.. - не зло, скорее недоуменно протянул Павел.
- Сам ты "контра", а я "социально близкий". Понял? Товарищ
Сталин так и сказал: "Уголовник - это тот же пролетарий, только еще
несознательный".
- Ой, брешешь, - не поверил Говоров. - Чтобы Он так сказал?
Брешешь.
- Ну-ну. Вот если повезет, и тебя в ближайшем лесочке в распыл
не выведут, а по трибуналу на четвертной пристроят, тогда и
поймешь, кто такие уголовники, - парировал Жорик.
Содержательную беседу прервал ужин. Старшина приоткрыл дверь и
поставил на пол два котелка с горячим.
- Лопайте. Да быстро, а то посуду сдавать нужно, - поторопил он
заключенных.
Павел брезгливо попробовал жидкий супчик. Вонючая капуста,
несколько полусырых картофелин.
- Да уж. Не офицерская столовая, - рассмеялся жулик, сноровисто
работая ложкой. - Ты давай, давай, не тяни, а то он, если не
успеешь, утром вообще не даст.