Вот в принципе и все
улики, как и полное отсутствие какого-либо чёткого предположения, что не так с
этим купе, а может и с его куда-то на время вышедшим пассажиром. А вдруг все,
кто с ним ехал попросту сошли скопом на этой станции? Такое ведь тоже бывает, а
Дэниз посчастливилось попасть в этот момент в образовавшуюся «пространственно-временную
прореху».
Да и смысл искать
какие-то объяснения, когда всё, что её сейчас волнует, это по скорее занять
свободное кресло, а перед этим запихнуть свой увесистый скарб на багажную
полку-сетку, успев всё это проделать до того момента, как сюда кто-нибудь
наконец-то зайдёт. Последнее оказалось почти проблематичной задачей из-за
весьма весомой тяжести обеих поклаж – единственное, что сейчас выглядело на
общем фоне едва не выполнимой задачей. Уж на что Дэниз никогда не жаловалась
(особенно последние восемь лет), так это на свой рост – одно из ярко выраженных
родовых «проклятий», ниспосланных на её юную голову вселенским заговором. Ровно
шесть футов – от пяток до макушки! О таком росте мечтают скорее мужчины,
которым не суждено было дотянуть хотя бы до пяти футов и пяти дюймов, ну уж
никак не молоденькие уроженки провинциальных городков, где каждую твою
гипертрофированную черту будут обсасывать на протяжении всей твоей жизни от
колыбели и вплоть до могильного камня.
Жердя, швабра, дылда,
каланча, вышка, верзила – одни из самых безобидных эпитетов, которые
преследовали Дэнни со средних классов и едва не до окончания общественного
колледжа в её родном Кентвуде. Что уж говорить о перспективе найти себе по
росту подходящего парня в подобном захолустье, не забывая по ходу о том факте,
что каждого из них ты знала едва не с песочницы и большинство из них как раз и
называли тебя теми самыми обидными словечками на протяжении почти пяти лет? А
если у тебя ещё и очень завышенные требования со слишком утончённым
художественным вкусом… В общем, всё, на что теперь ты могла рассчитывать с
таким ростом, это на возможность самой закинуть собственный чемодан с дорожной
сумкой на последнюю багажную сетку под потолком купе, даже не привставая для
этого на носочки. Если, конечно, не подведут дрожащие от усталости руки и никто
в этот момент не откроет двери со стороны коридора.
Так что спешила она не
напрасно. Эти треклятые двери-таки открылись! Но, слава богу, уже после того,
как Дэниз отправила более лёгкую сумку вслед за чемоданом и на несколько секунд
замерла в лёгком «замешательстве», видимо, пытаясь перевести дух, поправляя на
себе чуть стянувшуюся кверху одежду и определяясь с выбором кресла. Может
стоило снять жакет, а то уж совсем как-то душно?..