– Из разных костей? – переспросила Лана.
– Да. Хребет, ключица, руки – будто у детей деревьев. Низ – кости какого-то зверя. Может, из ног быка… не знаю.
– Но как эти кости держатся вместе? Почему не рассыпаются?
– Там были нити, – сказал Эльхант. – Белые… и прозрачные. Они – как толстые волосы. Нет, не шерсть или что-то еще, такие нити нельзя потрогать. Они напоминали червей. Это что-то вроде… – он замолчал, пытаясь подобрать слова. – Сила. Сила или… мой отец говорил слово – энергия.
Лана и Билал уставились друг на друга, затем амазонка перевела удивленный взгляд на агача.
– Ты видел магию. Но как…
– Гай? – произнес вдруг Монфор Билал. – Эльхант, сын Гая? Гай Альвар, друг Драэлнора Лучшей Песни. Твой отец…
– Альвар Гай, – сказал Эльхант.
Воевода встал с лежанки, прошелся по шатру, сцепив руки на животе.
– Ясно. Да, это объясняет, как ты смог увидеть магию.
Эльхант возразил:
– Я не друид. Отец пытался научить, еще в детстве, – ничего не вышло, у меня нет дара. И я плохо запоминаю песни.
– Но что-то от него передалось тебе… Он жив?
– Умер, – сказал агач ровным голосом. – Два года назад.
– Орки?
– И они тоже.
Воцарилась тишина, которую в конце концов нарушил воевода:
– Хорошо, агач. Ты можешь идти. В войске для тебя найдется место.
Эльхант обогнул стол, но перед выходом повернулся к Билалу:
– Что вы собираетесь делать дальше?
– Не твое дело… – начала амазонка со вновь пробуждающимся возмущением, и вновь воевода остановил ее:
– Помолчи, Лана. А ты, кедр…
– Но отец! Этот… – она ткнула пальцем в Эльханта. – Он должен научиться повиновению и осознать, где его место! Что ты хочешь узнать, дикарь? Пока мы лишь приходим в себя. Аргос пал!
Эльхант возразил:
– Ну и что? Это всего лишь город железнодеревщиков. Пока он горит, нужно вернуться туда и напасть на этих, которых вы зовете мертвоживыми.
– Видно, что ты совсем недавно с юга, – произнес Билал. – Мертвоживые повсюду, ты не знал этого? У вас они еще не появились, но… Нас теснят со всех сторон, враги возникают то там, то здесь. Корабельщики Стир-Пайка только начали отстраивать доки после бурь – и тут на островах тоже появились мертвоживые. От Баркентин прибыл гонец питшей: с прибрежных гор спустились каменистые гнолли. Руисы и эдхи разбиты, лишь немногие унесли ноги и присоединились к нам. Ты думал, падение Аргоса – беда лишь железнодеревщиков? Мы не знаем, что делать дальше. Ждем совета от друидов, но сыны омелы пока медлят.