— Армии?
— Да, армии. Чтобы проучить твоего союзника, готовится
настоящая армия вторжения. Наверное, такая, какой здешний мир
никогда не знал. Мы просто сметём всё на своём пути!
— Зачем ты говоришь мне это?
— Затем, чтобы... Предупредить? Потому что... Люблю тебя?
Мне больно представлять, как твой Замок и этот прекрасный город
превратятся в руины и будут разграблены. Возможно, если вы будете
готовы... Сможете отбиться.
Эльф грустно повесил голову и уставился куда-то
вниз.
— То есть, ты сейчас ставишь всё ваше предприятие под
угрозу... И всё ради...
— Ради тебя, дорогая, — Цйипа посмотрел прямо на Ирэну
своими пронзительно-чистыми, такими честными глазами, в которых
даже заблестели слёзы. — Ради того, чтобы ты была счастлива.
Только, боюсь, мне надо будет уйти. Я попробую прикрыть тебя, если
вдруг всё пойдёт не так... Не обещаю многого, но
постараюсь.
— Цйипа! Ну как же так? Почему мы просто не можем быть
вместе?
— Боюсь, это возможно только в одном случае: если ты предашь
своего союзника и станешь помогать нашему Альянсу. Я не знаю, что
вас связывает, и мне больно даже думать о том, что этот уголовник
мог вытворять с тобой, к чему он мог тебя принуждать... Но я
принимаю твой выбор. Вот только, к сожалению, пока ты с ним — нам
не быть рядом. Мне скоро придётся покинуть этот Замок, иначе я
вызову подозрения...
— Цйипа.
— Да, дорогая?
— Как думаешь. А этот Аламар, он знал, кто против
него?
— Наверняка. Когда мы пытались его арестовать, там, у Замка,
мы всё сказали ему. Всю правду. Чтоб знал, чтобы в ужасе трясся по
ночам, опасаясь неминуемого правосудия, чтобы его несчастная жертва
являлась ему во снах! Мы сказали и кто мы, и кто нас послал, и
зачем пришли. Так что твой союзник в курсе.
— А мне он ничего не сообщил про это... Просто попросил,
чтобы усилила бдительность, и всё.
— Конечно. Ведь иначе бы ему пришлось раскрывать правду... А
для него это неприемлемо. Какой преступник захочет сообщать
окружающим о своих тёмных делишках? Ещё и по своей воле? Если
только чтобы похвастаться, а твой Аламар не такой. Он скрытный,
скорее — наоборот замолчит всё.
— Знаешь, Цйипа... Я как-то совершенно не хочу страдать
из-за прошлых грешков своего... Союзника. Который не посчитал
нужным поставить меня в известность насчёт обстоятельств, которые
вообще-то напрямую меня затрагивают. Где я должна расписаться
кровью, чтобы откреститься от связей с ним? Кому продать душу, что
сделать? Дорогой, ты же замолвишь за меня словечко?