- Я помогу вам найти тех, кто бесчинствует в моем лесу, но не
надо думать, что между нами есть какая-то дружба.
Полицейские уже заждались. Это было видно по их нетерпеливым
позам и напряжённым выражениям лиц. Кроме того, было похоже, что
Эдик запретил им курить, и они теперь маялись от очередного
непонятного запрета.
- Ну что? – возбуждённо спросил у меня капитан. – Ты там все
дела свои сделал? Или мы планируем здесь на пикник
расположиться?
Я молча покрутил головой по сторонам, а затем просто махнул
рукой, указывая направление, и пошёл в ту сторону первым.
Отвечать не хотелось. Понимаю, что судить о людях по первому
впечатлению неправильно, но оперативник раздражал меня, причём на
каком-то глубинном, подсознательном уровне. Не знаю, может быть на
самом деле он и был достаточно хорошим профессионалом в своём деле,
но его постоянное ворчание буквально сводило меня с ума.
Впрочем, надо признать, что он явно не был каким-то уникальным
человеком. Помню в молодости сталкивался я с одним руководителем,
так у него вообще было кодовое прозвище «Всё плохо». Ты мог прийти
к нему абсолютно с любой бумагой на доклад и тут же немедленно
получить её обратно. Подписать документ с первого раза было
решительно невозможно. Даже в бланке установленного образца,
который печатали в типографии и присылали нам уже в готовом виде,
«Всё плохо» умудрялся найти несколько ошибок.
Впрочем, опытные сотрудники по этому поводу никогда не
заморачивались. Они печатали документ, получали свою порцию критики
и спокойно шли курить. Затем, не глядя на правки, меняли местами
несколько предложений и опять несли бумагу на доклад. И,
естественно, что снова получали ушат грязи на свои головы по поводу
неграмотности и нерадивости. Пропустив мимо ушей всю эту недалёкую
брань, выслушав пару баек в курилке, ветераны бюрократических войн
заново распечатывали первоначальный вариант, и он прокатывал на
ура.
Для чего нашему начальнику были нужны все эти танцы с бубнами, я
понял уже значительно позже, когда убедился, что он не являлся
каким-то уникумом. Подобное поведение свойственно очень многим
недалёким руководителям, которые не знают другого пути, чтобы
показать самому себе и окружающим собственную значимость.
Постоянное брюзжание служило своего рода защитой от окружающего
мира, чтобы не дать возможности всем остальным почувствовать себя
умнее или более успешными. Регулярная критика по поводу и без
является неким спасительным якорем, дающим возможность ощущать себя
ангелом, спустившимся с небес, чтобы навести наконец порядок в
сложившемся бардаке.