– Хорошо, мисс Фелпс, – сказал Джереми. – А татуировки, символы, написанные на телах, украшения, общие для всех?
– «Нет» на все три вопроса.
– Вы встречались только по ночам?
– Нет, иногда днем, иногда ночью.
– В какие-то конкретные числа месяца или в кануны праздников?
Она наморщила лоб:
– Мы встречались всего месяца два. Праздников не было, и особых каких-то дней тоже.
– У вас был секс с ним и с другими определенное число раз в неделю?
Она снова задумалась, потом покачала головой:
– По-разному.
– Они что-нибудь приговаривали или пели?
– Нет.
Мне это не казалось ритуалом.
– А почему вы употребили слово «ритуал», мисс Фелпс? Почему не сказали «чары», «заклинание»?
– Не знаю.
– Знаете, – возразила я. – Вы магией не занимаетесь. И вряд ли употребили бы слово «ритуал» без причины. Подумайте минутку: почему именно это слово?
Она задумалась, глядя в пространство, ничего не видя, и тоненькая морщинка залегла между бровями. Заморгав, Наоми посмотрела на меня.
– Как-то раз я слышала его телефонный разговор. – Она опустила глаза, потом подняла их, снова с вызовом, и я уже знала: ей не понравится то, что она сейчас скажет. – Он меня привязал к кровати, но дверь оставил приоткрытой. И я слышала его разговор. Он сказал: «Сегодня ритуал выйдет хороший». Потом он заговорил тише, и мне не было слышно. Потом до меня донеслись слова: «Необученные так легко сдаются». – Она глянула на меня: – Я не была девственницей, когда мы встретились. Была… опытной. До него я думала, что хороша в постели.
– А что заставляет вас думать, будто это не так? – спросила я.
– Он мне сказал, что я недостаточно хороша, чтобы его удовлетворил простой секс, что нужно насилие для пряности, а то ему станет скучно.
Она пыталась сохранить вызывающий вид – не получалось. В глазах ее видно было страдание.
– Вы в него были влюблены? – спросила я, стараясь, чтобы вопрос звучал помягче.
– А какая разница?
Фрэнсис взяла ее за руку, положила к себе на колени.
– Наоми, все хорошо. Они нам помогут.
– Если вы его любите, то труднее будет освободить вас от его влияния, вот и все.
Она не обратила внимания, что я изменила время на настоящее. И ответила на вопрос:
– Я думала, что люблю.
– И сейчас любите?
Очень мне было неприятно спрашивать, но нам надо было знать.
Она двумя руками стиснула маленькую ладошку подруги, да так, что у нее костяшки побелели. Наконец-то на лице ее показались слезы.