Я провела пальцами по этим полным губам, и они заблестели, как глянец. Он вытаращил глаза, будто его слегка оглушило. Я шагнула прочь, и он потянулся ко мне, но тут же овладел собой и сложил руки на груди. Попытался что-то сказать, но только покачал головой.
Я вернулась к своему стулу и села. Положила ногу на ногу, и из-под задравшейся короткой юбки сверкнул кружевной край чулка. Алвера заметил. Он следил за каждым движением рук, которыми я оправила юбку. У него на шее забился пульс. Смотреть на расширенные глаза и полураскрытые губы, пока он пытался взять себя в руки, было очень интересно. И большое самообладание требовалось, чтобы не сократить между нами расстояние, не сделать самой первый шаг. Меня все еще защищали руны Джереми, но не шагнуть к Алвере было актом воли.
Эйлин Галан переводила озадаченный взгляд с меня на него и обратно.
– Я чего-то не заметила?
Алвера продолжал таращиться на меня, обхватив себя руками, будто боясь двинуться или заговорить, боясь, что любое движение вперед бросит его через стол в мои объятия.
– Да, не заметила, – ответила я.
– Чего?
– Слез Бранвэйн.
Алвера закрыл глаза, тело его стало слегка покачиваться.
– Вам нехорошо, детектив? – спросила его Эйлин.
Он открыл глаза и ответил:
– Нет, все… – он снова посмотрел на меня, – …в порядке.
Но последнее слово еле было слышно. На его лице отразился страх, будто он не мог сам поверить, какие мысли у него сейчас в голове.
Не знаю, сколько бы мы еще выстояли так, но мое терпение на сегодня закончилось. Я пальцами коснулась белых поблескивающих выпуклостей груди, и этого вполне хватило.
Он метнулся через комнату, схватил меня за руки, поднял со стула. Он был на целый фут меня выше, и ему пришлось неловко согнуться, но он справился. Свои желанные губы он приложил к моим, и этот вкус сорвал к чертям наложенную Джереми защиту. Вдруг я превратилась в пульсирующее, жгучее желание. Тело все еще требовало того, в чем я ему раньше отказала. И я впилась в губы Алверы, будто изголодавшись до смерти, язык впихнула куда-то ему в глубину. Измазанные маслом руки гладили его лицо. И чем больше масла на него попадало, тем сильнее становились чары. Он поднял меня, обхватив за талию, поднял на уровень глаз, чтобы не сгибаться.
Я охватила его ногами за талию и ощутила его через слои разделявшей нас материи. Тело мое задергалось от прикосновения, и я прервала поцелуй – не вздохнуть, а вскрикнуть.