Пока огонь разгорается, я раздеваюсь.
Пора готовиться ко сну. Завтра предстоит тяжелый день. На
тренировке с наставником я намереваюсь выложиться по полной.
Раздевшись, голяком отправляюсь в
ванную комнату и у зеркала остановившись. Снова смотрю на себя.
Ничего не скажешь, Аполлон. Правда,
на вегетарианском рационе слишком худощавый. Я уже почти привык к
новому облику, но вот так, глядя на себя в зеркало и видя чужое
лицо, чувствую нереальность происходящего.
Душ, чистка зубов, сушка волос феном,
одевание в ночную пижаму и прочее. На все уходит минут десять.
Зато, когда возвращаюсь к камину, огонь разгорелся на полную.
Сажусь напротив него в кресло-качалку
и обращаюсь к огню:
– Эй, Мария, выйди ко мне. Есть
разговор.
В ответ раздается лишь треск сухих
поленьев и тихое шипение остатков воды. Оставленный включенным
кондиционер, уловив резкое потепление, вышел из спячки. Сверху дует
прохладой.
– Ну же, Мария, появись. Или будешь
играть со мной в прятки?
В огне начал проявляться женский
образ – горящая голова с длинными волосами. В нем угадываются черты
Марии Вагаевой. Только теперь лицо не выражает прежних эмоций. Оно
стало холодным.
Понимаю, она ничего не сделает, и все
равно становится не по себе.
– Жив, значит… – раздается с
претензией.
– Конечно, жив, – сразу перехожу в
наступление и подаюсь вперед. – А ты хотела, чтобы меня убили? Нет,
не получилось. Как видишь, выкрутился. Тебе не удалось меня
подставить!
– Я?.. Подставить? – на огненном лице
появляется ирония. – Ты провел ритуал. Ты вызвал нас. И теперь ты
меня в чем-то обвиняешь?!
– Ты меня использовала. И не отрицай!
Если бы ты обо всем рассказала, я бы знал, на что соглашаюсь. Может
быть, в таком случае выбрал бы кого-нибудь другого.
– Думаешь, те, кто откликнулся на
призыв, явились просто так? Думаешь, так просто кто-то отдал бы
чужаку тело сына, внука или правнука? Позволь развеять твою
наивность. У каждого из них были свои веские причины.
Невольно вспоминаются старики в огне.
Далеко не все из них рвались ко мне. Теперь понятно, почему.
– А что случилось бы, если я
отправился на выпускной и погиб?
– Ты бы вознесся. Андрей должен был
возродиться в своем теле.
– А теперь я буду жить в теле Андрея,
пока не погибну, – домысливаю я очевидное.
– По-моему, все честно.
– Ну да, честно… Это ты сейчас так
говоришь, а завтра возьмешь и что-нибудь сделаешь. Какую-нибудь
подлость, чтобы меня убить.